[У Синьи есть идея получше?]
«Да! Чтобы ты сделала таблички невидимыми для других».
Пока между ним и Системой шла мысленная перепалка, тётушка опустила меч и проговорила с серьёзным выражением лица:
— Ещё не прошла неделя после вашего глупого спора.
Чжао Ушуй тоже убрал свой, однако Чжао Синьи по-прежнему не мог ни пошевелиться, ни что-либо произнести.
— Шигу, демоны решили отпустить его раньше. Лучше осмотрите его.
Она высоко подняла голову, заставив украшения зазвенеть, и вплотную подошла к Чжао Синьи, с подозрением обошла его по кругу, рассматривая красную одежду демонов, и поинтересовалась:
— Ты уверен, что ты Умэн?
— Шигу, он не может ответить из-за талисмана.
— Молчать! Демоны могли превратиться в нашего Умэна и подослать одного из своих.
Поначалу Чжао Синьи показалось, что к своему брату Чжао Ушуй испытывал неприязнь, однако сейчас встал на его защиту.
— Шигу, это наш Умэн.
Несколько секунд тётушка внимательно разглядывала обоих.
— Так и быть.
Чжао Уцзюй сорвала талисман с груди Чжао Синьи, и тот наконец-то смог сдвинуться с места, вновь ощутив тяжесть в больной ноге, однако в следующий миг она снова набросилась на него:
— Отвечай, почему ты в одежде демонов?
Перед глазами промелькнуло неприятное воспоминание, как Чжао Синьи напал на Ху Цюэюна и с позором остался без одежды. Он не хотел об этом рассказывать — ни о нём, ни о корнях, ни об огненных и лесных муравьях. От замешательства и постепенно проходившего онеменения язык заплетался, и тут Чжао Синьи подумал о Тан Сюэхуа, заклинательнице в тёмно-синем, спасшей их со Скитальцем из тумана, и ответил:
— Шигу, пилюля...
Одно это слово спасло ему жизнь. В глазах Чжао Уцзюй промелькнула целая буря эмоций, она с омерзением сжала использованный талисман в руках и с явной неприязнью проговорила:
— Опять эта аптекарь Тан, чтоб на неё небеса обрушились за укрытие демона. Бедной Тан Хуафэн не повезло с такой неблагодарной младшей сестрой. Если бы не глава ордена, я бы её...
Не успела она договорить, как за их спинами появилась статная фигура мужчины в форме ордена Цинху Чжао. Как и остальные, он тоже носил белоснежный доупэн с узором в виде чёрных полос и с меховой подкладкой, только его мех имел неестественный лазурный цвет. Из-под пояса свешивался биси с лазурным тигром, чей хвост тянулся до небес, а передние лапы наступали на череп, — Чжао Уцзюй носила похожий, однако её рисунок соответствовал изображённому тигру и солнцу над входом в резиденцию.
— Если бы не глава ордена, то что?
На лице мужчины застыло серьёзное выражение, однако уголки его губ чуть приподнялись в улыбке, и он продолжил:
— Глава пика, ненависть к демонам застилает Вам глаза, — затем он обернулся к Чжао Синьи, — что с тобой случилось, Умэн? Глава пика, осмотрите его ногу уже.
Система поспешила представить его:
[Это глава ордена Чжао Уцюэ, по совместительству глава пика Лазурных Ударов и Ваш отец.]
Судя по манере общения с Чжао Уцзюй, он занимал более высокое положение, поэтому слова Системы ничуть не удивили. Чжао Синьи и не стремился запоминать всех подряд, поэтому случайно всплывшие имена не вызвали ни капли интереса. К тому же, все походили друг на друга, а он не желал ломать голову и пытаться удержать их в памяти.
— Идём за мной, Умэн, — заговорила Чжао Уцзюй уже более спокойной интонацией, прошла в свою резиденцию, ненадолго обернулась и крикнула: — Принесите таз с водой!
Она провела племянника в крыло длинного дома, в глаза сразу бросались большие глиняные вазы с цветами, что стояли на полу у стен, некоторые пустовали и красовались своим детальным узором. Посреди помещения находилась расписанная ширма с нарисованными на ней тиграми, которые, видимо, являлись характерной чертой последователей ордена Лазурного Тигра.
— Садись.
Чжао Уцзюй указала в сторону низкой деревянной чуанты* с небольшой вытянутой подушкой в форме валика синего цвета, а сама ушла за ширму. Чжао Синьи послушно прохромал и опустился, в то время как глава пика вернулась с несколькими талисманами в руках.
* Чуанта (кит. 床榻) – кушетка, на которой можно как сидеть, так и лежать.
— Убери меч в сторону, — попросила она, чем немного удивила его, но Чжао Синьи с ней спорить не стал, а послушно снял оружие с пояса и поставил возле чуанты. Чжао Уцзюй уже переключила внимание на пострадавшую конечность.