— Отец, это уже просто невыносимо, сделайте что-нибудь!
Чжао Уцюэ сидел на полу за невысоким столом, в очередной раз перечитывал письмо из дворца и пальцами сжимал переносицу. Гонец только недавно покинул орден Цинху Чжао, оставив главу в замешательстве: император желал изменить традициям и масштабно отметить праздник Чистого Света вместо того, чтобы собраться с семьёй на природе и помянуть усопших. И устроить его он решил не только для людей, но приглашал и всех заклинателей. Чжао Уцюэ размышлял о том, чтобы послать весточку в другие ордены и поинтересоваться их мнением, но вряд ли успеет дождаться обратного — император требовал дать ответ незамедлительно. Гонец будет ждать в деревне Лазурных Кустов, завтра в час Петуха* он покинет её и вернётся в столицу людей.
* Час Петуха – время с 17:00 до 19:00.
В этот самый момент, когда Чжао Уцюэ решил хотя бы посовещаться с главами других пиков, в резиденцию ворвался его старший сын Чжао Ушуй.
— Что на этот раз случилось?
Глава ордена обычно не ругал своих детей без причины, но сейчас сердился столь внезапному вторжению в неподходящий момент.
— Образумьте Умэна, отец, и проведите церемонию посвящения в ученики!
Если бы Чжао Ушую без скрытого мотива не терпелось стать учителем, Чжао Уцюэ только порадовался бы за старшего сына, однако ясно догадывался о его намерениях и мог только вздохнуть. Он убрал руки от лица и сурово посмотрел на него.
— Ушуй, дай своему брату время.
— Сколько времени, отец? Уже неделя прошла, он безвылазно сидел на пике Яростных Ветвей, а как соизволил выйти, то сразу кинулся к этому проклятому демону.
— Ушуй, — Чжао Уцюэ хитро прищурился, прекрасно зная обоих своих сыновей. Он слышал о проигранном споре и наказании, что один из адептов ордена Цинху Чжао должен провести неделю в качестве слуги во дворце демонов, и те выбрали Чжао Умэна. Сами Тигры настаивали на известном на весь мир заклинателей аптекаре Тан Сюэхуа, с которой и сам Чжао Уцюэ был лично знаком. Втайне даже жалел, что его сыновья проиграли и не заставили эту женщину работать на их орден, но вслух ничего не говорил.
Тан Сюэхуа обучала короля демонов Ху Цюэюна задолго до того, как мир узнал о его происхождении. Правда вскрылась шесть лет назад — в тот день, когда демон Буря Клинков загипнотизировала Чжао Уцюэ и заставила его с позором напасть на орден Хэйлун Тан. Хотя слухи ходили по сей день, оба ордена сделали всё, чтобы скрыть правду, и списали происшествие на дружеский поединок между представителями молодого поколения.
Чжао Уцюэ лично обучал обоих своих сыновей, много времени проводил с ними с самого их детства, поэтому знал их характеры, привычки, капризы, преимущества и недостатки. Чжао Умэн всегда был гордым мальчиком, но предпочитал смолчать и мирно разобраться с проблемой, в то время как его старший брат Чжао Ушуй больше походил на ходячую катастрофу. Он редко слушал другую сторону и никогда не решал конфликт разговором. Поэтому Чжао Уцюэ подозревал, что именно Чжао Ушуй затеял весь этот спор, вдобавок проиграл его, а младшему Чжао Умэну пришлось отдуваться, чтобы орден Цинху Чжао не потерял своё лицо.
— Не ты отбывал наказание во дворце демонов, — продолжил Чжао Уцюэ и сурово посмотрел на сына.
— Отец, он там пробыл всего два дня! — возмущался Чжао Ушуй и сердито махнул рукой, чуть не задев свитки на столе главы ордена. — Не неделю, а два дня!
— Ушуй, дай своему брату справиться с этим непростым моментом, пусть и обернувшимся в пару дней.
— А как же церемония?
Чжао Уцюэ вздохнул. Он невольно обмолвился, что однажды его дед Чжао Усинь — прадед Ушуя и Умэна — покинет пост главы пика Яростных Ветвей и уступит место молодым, и глава ордена предпочёл бы, чтобы одним из глав пиков стал не просто кто-то из его клана, а его ребёнок. Теперь и Чжао Ушуй загорелся этой идеей.
— Ваш прадед пока не собирается оставлять своё место, спешка ни к чему.
Он отложил в сторону письмо от императора, пока негодующий старший сын случайно не задел его и не порвал.
— Но цзецзе раньше закончит обучение своего ученика!
Теперь Чжао Уцюэ понял причину беспокойства. Он поднялся со своего места, обошёл невысокий деревянный стол, по углам которого были вырезаны головы тигра с раскрытой пастью, и положил руки на плечи Чжао Ушуя, успокаивающе сжал их.
— Я говорил с твоей цзецзе, Унань не хочет становиться главой пика.
— Что значит, не хочет? Она только об этом и мечтала и сама требовала ученика!
Чжао Уцюэ тепло улыбнулся.
— Обучать ученика не так просто, как тебе кажется, Ушуй. Это большая ответственность.