Солнце ещё не успело взойти над горизонтом, поэтому они летели под нежно-розовым, фиолетовым небом с оранжевыми разводами. Солнечный диск пока ещё даже скрывался за верхушками деревьев, но вскоре должен был показаться над их кронами. Дин Сю была права. Сейчас, когда Чжао Синьи не мог включить музыку в наушниках и прикрыть глаза в дороге или посмотреть видео, чтобы убить время, а был вынужден стоять на мече и самостоятельно лететь, он начал замечать мир вокруг себя.
Очень быстро они пролетели высокие холмы с роскошными резиденциями каждого из глав и множеством мелких домиков, покинули пределы ордена Цинху Чжао, приблизились к огромному персиковому дереву, где на прошлой неделе Чжао Синьи наконец-то ощутил потоки собственной ци, и устремились дальше, в сторону деревни Лазурных Кустов. Чжао Синьи не только любовался видом, раскинувшимся под ногами с высоты, но и наслаждался самим полётом: как только он привык стоять на мече, страх отступил, оставив место радости.
До деревни Лазурных Кустов они летели меньше часа. Солнце успело подняться над горизонтом и теперь слепило двум заклинателям глаза, хоть и пригревало их груди, но вскоре показались первые дома. К удивлению Чжао Синьи, крыши имели самый обычный коричневый цвет вместо какого-нибудь нереалистично голубого; ни вокруг самой деревни, ни на её территории не повстречалось ни единого куста лазурного цвета. Быть может, те ещё не успели зацвести, но Чжао Синьи не понимал, зачем давать месту такое название без причины.
Чжао Ушуй начал снижаться у широкой тропы, ведущей в деревню, спрыгнул с меча и повесил его на пояс. Чжао Синьи последовал его примеру, в деревню они вошли уже пешком по влажной дороге, укрытой множеством луж, однако на небе не было ни облачка. Местные жители уже проснулись и вовсю работали, ходили по своим делам. При виде двух заклинателей в белом они низко кланялись и обращались к ним:
— Господа бессмертные, помогите нам.
Чжао Синьи вытащил из рукава свиток, который передал ему отец, и протянул старшему брату.
— Он был у тебя, а ты ничего не сказал? — возмутился Чжао Ушуй, резко выхватил его и развернул.
Во-первых, Чжао Синьи пришёл домой и лёг спать, совсем не думая о свитке, а во-вторых, понимал, что вряд ли разберёт сложные иероглифы, поэтому решил сразу сбагрить его Чжао Ушую. Тот пробежался взглядом по написанному и ответил:
— Они дичают и бросаются друг на друга.
«Зомби?» — усмехнулся про себя Чжао Синьи, наигравшийся в подобные игры.
— Ты должен сообщать о свитках заранее, а сейчас пойдём поговорим с главой.
Чжао Ушуй свернул свиток и спрятал его в своём широком рукаве, а сам заспешил по дороге вперёд, однако прошли они недалеко. Чжао Синьи редко бывал в деревнях и оглядывался по сторонам, рассматривал деревянные вывески с небрежно выведенными иероглифами и при этом напоминал себе, что его цель — убить главного героя, а не шляться по миру новеллы, но всё равно не мог сдержать своего любопытства. Возле таблички «Лазурный двор» Чжао Ушуй резко остановился, отчего Чжао Синьи чуть не врезался в его спину и собирался возмущаться, но проследил за взглядом старшего брата — тот был прикован к столу с двумя посетителями.
В глаза сразу бросалась девушка в ярко-оранжевом ханьфу, в ткань которого были воткнуты пышные красные перья, что также торчали и из её волос, убранных в высокий хвост и связанных алой лентой. За спиной её возвышалось нечто вроде копья, только лезвие торчало вбок, а не вверх. Девушка что-то оживлённо рассказывала невзрачному юноше напротив себя, которого Чжао Синьи даже не сразу заметил — тот сидел в непримечательной коричневой одежде и с пучком. Единственным отличием от простого запахивающегося халата, который носили все заклинатели ордена Цинху Чжао, был сплошной ланьшань*.
* Паньлин ланьшань (кит. 盤領襴衫) или просто ланьшань (кит. 襴衫) – официальная одежда с круглым воротом, её носили учёные и студенты династии Мин.
С уст Чжао Ушуя сорвалось:
— Что здесь забыла Цзоу Чаоян?
В следующий миг он сорвался с места и решительно двинулся в их сторону, в то время как в голове Чжао Синьи прозвучал голос Системы: