— Стоять! — раздался звонкий женский голос.
В помещение с рыком ворвались три невысокие фигуры и разбежались по сторонам ровно в тот момент, как гэ, чей наконечник блеснул в свете появившейся на миг молнии, пролетел между промокшими путниками и безголовой статуей, затем вонзился в стену в противоположном конце. Вслед за незнакомцами, словно выпущенная стрела, показалась Цзоу Чаоян, чьи яркие одежды даже в темноте выделялись на фоне всего остального, за ней ворвался Чжао Ушуй. В его руках светился талисман, который он сразу выпустил перед собой. Теперь демон и заклинатель могли чётче разглядеть и разрушенную статую, и обветшалые, во многих местах потрескавшиеся стены, обшарпанный и засыпанный грязью пол.
Трое детей — один совсем мелкий, другие подростки, вряд ли успевшие достигнуть своего совершеннолетия, зарычали и вжались в углы. Талисман подлетел к одному из них, и Чжао Синьи заметил полностью белые глаза. Поначалу решил, что их покрыла пелена, но стоило подойти ближе, как понял, что те просто закатились и подёргивались — тёмная роговица едва была заметна у ресниц. Дети скалились и рычали.
В следующий миг Чжао Ушуй вытащил из рукава ещё три талисмана, подбросил их в воздух. Символы засветились, а сами талисманы стремительно приклеились к груди каждого ребёнка. Дети продолжали рычать, грязными босыми ногами скреблись по деревянному полу, но не могли сдвинуться с места.
В храм влетела девочка в порванной одежде, рот её был перепачкан грязью, размазанной по подбородку. В следующее мгновение талисман оказался и на её груди, и та застыла на месте. За её спиной показался Цзоу Цзымо, не отстававший ни на шаг, и едва не врезался, но успел притормозить.
— Что здесь происходит? — сразу спросил он и внимательно огляделся по сторонам.
— Попались наши яогуаи.
На заклинателя в промокшей белой форме сразу накинулась Цзоу Чаоян:
— Не говори так, Чжао Ушуй, они всего лишь дети!
Она прошла мимо стоявших в стороне Чжао Синьи и Скитальца, приблизилась к забежавшей последней девочке и собиралась сорвать талисман с её груди, но Чжао Ушуй резко схватил её за локоть и оттащил в сторону.
— Ты что делаешь? Пусть и дети, они нападают на людей.
— Что-то должно заставлять их так вести себя. Пусти меня.
Не дожидаясь ответной реакции, она вырвала свою руку и с беспокойством оглядела деревенских детей, но на этот раз не предпринимала попыток избавиться от талисмана. Она близко наклонилась к лицу девочки, та зарычала и клацнула зубами у носа Цзоу Чаоян. Из обвисшего мокрого рукава заклинательница достала бамбуковую флейту, протёрла об одежду и поднесла к губам, дунула. Приятная мелодия наполнила помещение, но дети не обрадовались, оскалились и зарычали.
Чжао Ушуй приблизился к ней, схватил за руку с флейтой и требовательно произнёс:
— Цзоу Чаоян, чего ты добиваешься?
Она скривила губы и сделала недовольное лицо.
— У тебя есть другие предложения, как вернуть их прежнее состояние?
— Молодой господин Чжао, шицзе права, этим детям нужна помощь, — Цзоу Цзымо поддержал свою сестру.
Та вновь заиграла, а её брат обошёл всех по кругу, внимательно осматривая, но держась на расстоянии, так как дети пытались укусить и впиться в него грязными пальцами. Любопытный Скиталец не остался в стороне и составил ему компанию: сложил руки за спину, с любопытством наклонился к самому носу невысокой девочки и вовремя отклонился назад с насмешливой улыбкой, когда зубы клацнули у его лица. Дети выглядели растрёпанными, промокшими, в грязных порванных одеждах. Чжао Синьи усмехнулся про себя, что своим видом мало чем отличался от них.
У единственного среди них юноши волосы были сильно зачёсаны наверх, нижние пряди не выбились из тугой верёвки, и Цзоу Цзымо вдруг произнёс в замешательстве:
— Что это?
Его взгляд был направлен на шею. Чжао Синьи с подозрением приблизился к нему и Скитальцу, как Цзоу Цзымо поддел пальцами нечто металлическое, что сверкнуло в свечении талисмана, и потянул. Деревенский юноша зарычал, попытался вырваться.
На этот раз Цзоу Чаоян заиграла успокаивающую мелодию, влиявшую также и на присутствовавших заклинателей — Чжао Синьи бы сейчас с радостью завернулся в одеялко и улёгся к себе на постель, но не на холодный пол старого храма. Юноша немного расслабился, и Цзоу Цзымо удалось вытащить предмет. Он подошёл к висящему в воздухе талисману — единственному источнику света помимо редкой молнии — и поднёс руку к глазам, внимательно вгляделся, после чего обернулся к остальным.