========== I. Начало ==========
Он пробовал уже неоднократно и поэтому опасается, что, скорее всего, снова получит отказ, но хочется, безумно хочется, чтобы на этот раз наконец удалось преуспеть. Это же американцы, передовая нация, воплощение всего прогрессивного, так почему бы им не оценить его инженерный гений по достоинству? Тогда ему не придётся снова очаровывать какую-нибудь одинокую наивную даму, не придётся ввязываться в очередное преступление, не придётся… Как там зовут эту девушку, которую ему предлагает обольстить сестра, — Юнис? Она, несомненно, богата, вот только никому не нужной её трудно назвать, так правильный ли это выбор? Лучше бы вообще никого не выбирать, а получить финансирование законным путём, так что нужно верить, что сейчас удача будет на его стороне. Однако страх не отступает, подкатывает к горлу противным, мешающим свободно дышать комом, и ритм сердца предательски ускоряется.
Томас Шарп входит в контору мистера Картера Кушинга. До презентации глинодобывающего устройства осталось совсем немного времени, хоть Шарп и пришёл чуть раньше назначенного, и у него возникает непроизвольное желание как-то оттянуть этот момент. Ощущение родом из детства — если маленький Томас умудрялся допустить какой-нибудь проступок, он знал, что за этим последует суровое наказание, и замирал от ужаса в ожидании, несмотря на то, что старшая сестра всегда брала вину на себя. Когда Люсиль заявляла, что та или иная шалость — её рук дело, Томас не мог не чувствовать облегчения, и тот самый комок в горле постепенно рассасывался, уступая место мукам совести, ведь Люсиль страдала из-за него. Впрочем, эти терзания становились всё слабее от случая к случаю, уж очень часто повторялся сценарий — так часто, что начал казаться обычным и естественным.
Первая, кого Шарп видит в конторе Кушинга, — миловидная светловолосая девушка за печатной машинкой, аккуратно собирающая кипу листов. Томас хватается за этот предлог, лишь бы заговорить с ней, лишь бы не думать о предстоящей встрече с мистером Кушингом. Шарп пробегает взглядом по строкам. Видимо, это какая-то история о призраках, судя по тому, как часто мелькает это слово, вот только при его упоминании в тексте не появляются избитые клише вроде «кровь застыла в жилах» — напротив, для героини, кажется, привидения не являются чем-то пугающим. Томас на миг забывается, погрузившись в чтение, и мысли о презентации перестают крутиться в голове мучительным вихрем. «Это я написала роман, он мой», — говорит девушка, и в её голосе смешиваются радость и смущение. Томас всматривается в её лицо, которое словно бы светится. Правда, здесь, вдали от мрачного Аллердейл Холла, всё светится, всё — в непривычно ярких и светлых тонах, но эта девушка даже светлее всего остального. Шарп любуется тёплой улыбкой на её лице, и ему хочется, чтобы это мгновение длилось как можно дольше, но мистер Кушинг никогда не опаздывает, поэтому волшебный момент тут же уходит в прошлое, и Томас крепче сжимает цилиндр, пытаясь не поддаться новой волне страха.
***
Покинув здание конторы, Шарп ещё долго не может прийти в себя, в ушах звучит гневная отповедь Картера Кушинга. Это не просто отказ, это — сокрушительный провал, такие жёсткие упрёки от предполагаемых спонсоров Томас слышит в свой адрес впервые. Его проект называли труднореализуемым, несостоятельным, называли бредовым, но ещё никто не позволял себе отчитывать его самого, как мальчишку. Шарп чувствует себя уязвлённым, даже оскорблённым, а ещё, что странно, больше всего переживает не из-за того, что ему вновь не удалось получить финансирование, а из-за того, что его новая знакомая видела, как мистер Кушинг его унизил. По иронии судьбы она вдобавок ко всему оказалась дочерью Кушинга. Томасу следовало бы поразмыслить, как переубедить несговорчивых спонсоров, однако вместо этого он раз за разом прокручивает в голове их колкие нападки, пытаясь понять, насколько жалким оказался в глазах мисс Кушинг.
— Какое мне дело до этого? — наконец, одёргивает себя Шарп. Он устало проводит пальцами по лбу, стараясь не поддаваться унынию, но сегодняшняя презентация — далеко не первая неудача на счету Томаса, и сейчас у него не получается не падать духом. Полуденное солнце словно в насмешку заливает улицу радостными, кричащими лучами, и Шарп надевает тёмные очки, в которых выглядит весьма хищно, хоть и импозантно. Он так долго готовил накануне речь, с которой собирался выступить перед спонсорами, что сейчас ему тяжело с нуля придумывать новый план. Однако у него есть Люсиль — и вот её-то планы ещё ни разу их не подводили. Томас невольно вспоминает, чем обернулась в своё время идея сестры женить его на богатой женщине, чтобы получить крупное наследство… Это было только начало…
========== II. Первая партия ==========
Комментарий к II. Первая партия
Soundtrack - Damien Rice, “The Blower’s Daughter”
— Но она души во мне не чает! — вскрикивает Томас, желая образумить сестру.
— Вот и замечательно, — Люсиль улыбается, и её улыбка выглядит довольно кровожадно. Почему-то мысль о том, чтобы женить своего брата, а затем доказать жене, что Томас принадлежит только ей, Люсиль, доставляет мисс Шарп плохо скрываемое удовольствие.
— Не вижу ничего замечательного, — упрямится Томас. — Ты же знаешь, что у меня к ней нет никаких чувств. Конечно, она милая девушка, но я не могу ответить ей взаимностью.
Люсиль издаёт хрипловатый смешок.
— Это мне и так прекрасно известно, — говорит она, приближаясь к брату и становясь за его спиной. — Ты дал мне слово…
Шарп ощущает, как ладони сестры ползут по его груди. Разумеется, ему не нужен никто, кроме Люсиль, она — весь его мир. Достигнув совершеннолетия, Томас стал полноправным владельцем Аллердейл Холла и забрал Люсиль из лечебницы под свою опеку. С этого момента минуло четыре года, и баронет не представляет своей жизни без сестры, как не представлял и в детстве.
— Ты уверена, что это будет верным решением? — спрашивает он и чувствует, хотя и не видит этого, как Люсиль кивает головой.
Юная Памела Аптон, дочь состоятельного лондонского джентльмена, действительно безоглядно влюблена в Шарпа, его безупречный внешний вид и изысканные манеры сразу покоряют впечатлительную болезненную девушку, чья возможность радоваться жизни существенно ограничена инвалидной коляской и косыми взглядами окружающих. Как бы ни старался её отец сделать жизнь дочери лёгкой и беззаботной, Памела с детства тяготится своим положением, и ей не без оснований кажется, что любой, кто видит её, прячет за фальшивой улыбкой сочувствие, а порой и отвращение. Но только не Томас Шарп. Молодой баронет, с которым она познакомилась совсем недавно, вскружил Памеле голову — ведь его улыбка выглядит абсолютно искренней. Мисс Аптон не знает, что Томас умеет так улыбаться всем и каждому, она верит, что по-настоящему заинтересовала Шарпа. А его, тем временем, интересует пока лишь одно — необходимость изыскать деньги на восстановление родового поместья…
— Разве ты потерпишь другую женщину в доме? — осторожно выпытывает Томас.
— Она хрупка и изнежена, — ядовито замечает Люсиль. — Думаю, что долго она не протянет.
Томас смотрит на сестру, чуть нахмурив брови. Сказать по правде, он не догадывался, что Люсиль рассчитывает на скорую кончину Памелы. Эта идея кажется ему странной – да, мисс Аптон слаба физически, но это не является залогом того, что её дни сочтены. Шарп хочет возразить сестре, но та прикладывает палец к его губам, пресекая попытку поспорить с ней.