— Поль Геррит Стрейдом, собратья буры, являющиеся членами «Лагербонда», после тщательного рассмотрения твоей кандидатуры приняли решение о том, что ты достоин вступить в наши ряды.
Он продолжил, следуя установленной процедуре посвящения, и начал перечислять кандидату цели и задачи «Лагербонда», согласие с которыми тот должен был каждый раз подтверждать. Стрейдом стоял, выпрямившись во весь рост, и громко говорил «да» каждый раз, когда требовалось. Обычно кандидаты до вступления в организацию имели слабое представление о том, кто именно в нее входил, но для Стрейдома — третьего по значимости человека в Национальном разведывательном агентстве — Виссер сделал исключение.
Почти окончательно севшим голосом Виссер подошел к кульминационному моменту церемонии:
— В присутствии твоих братьев, собравшихся здесь, чтобы быть свидетелями, я принимаю твою клятву верности и объявляю членом «Лагербонда». Будь стойким в минуты невзгод. Будь верным в любви к своему народу. Будь твердым в служении ему. Сердечные поздравления и добро пожаловать. — С этими словами он пожал ему руку, после чего из тени выступили остальные члены «Лагербонда» и сделали то же самое.
Зажгли еще свечи. К Виссеру подошел старый генерал, которому было не меньше восьмидесяти пяти лет.
— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Андрис. Я имею в виду операцию «Дроммедарис», — мрачно произнес он.
— Это разумное вложение средств, уверяю, — отозвался Виссер.
— Хм. Мне сказали, что «Таймс» обойдется в десять миллиардов рандов.
— По меньшей мере, — подтвердил Виссер.
— На десять миллиардов рандов можно купить кучу оружия, — заметил генерал.
— Нам нужна политическая власть, а не оружие, — возразил Виссер. — И могу заверить, что эти деньги ее нам купят.
Генерал недовольно хмыкнул и отошел. Среди членов «Лагербонда» с большим стажем далеко не все понимают, что к чему, с горечью подумал Виссер. Но возраст берет свое, и они постепенно умирают. У «Лагербонда» есть власть, и чтобы ее получить, пушки не понадобились. У «Лагербонда» есть деньги и знания. И добиться всего они смогли с помощью интриг, а не грубой силы. Операция «Дроммедарис» формирует общественное мнение за рубежом и в самой стране. Дэрк дю Туа и его отец сумели многократно увеличить те миллиарды, которые Нико Дидерихсу удалось тайно перечислить в самом начале. Часть денег шла на взятки. Если это не срабатывало, то Фредди Стенкамп, а теперь и Поль Стрейдом могли использовать обширные досье, имевшиеся на всех важных политиков и чиновников Южной Африки, как белых, так и черных, чтобы добиться от них нужного результата шантажом и вымогательством. У всех более или менее значимых фигур Южной Африки было прошлое, когда они совершали поступки, которых теперь стыдились. «Лагербонд» о них знал. А на случай, если все другие средства окажутся безрезультатными, у них имеется Антон ван Вюрен, седовласый профессор физики, который сейчас о чем-то серьезно беседует с Дэниелом Хавенгой, и солидные запасы оружейного урана, запрятанные в заброшенной шахте неподалеку от Кимберли.
Виссер довольно улыбнулся. Пока он руководит «Лагербондом», будущее африканерской нации под надежной защитой.
Увидев Кобуса Молмана, он нахмурился и подошел к бывшему полицейскому.
— Я слышал, что Алекс Кальдер приехал в Южную Африку?
Молман поднял брови.
— Я удивлен. Его оказалось не так легко запугать.
Виссер помрачнел еще больше.
— Похоже, ты начинаешь терять хватку.
Молман уверенно улыбнулся — бывший гражданский служащий не мог его запугать, даже если он председатель «Лагербонда».
— Не волнуйся, Андрис. Теперь он на моей территории, и я не позволю ему создавать проблемы.
— Рад это слышать, — сказал Виссер. — Потому что если дело с ван Зейлами выйдет из-под контроля, все может рухнуть.
— За пару дней мы заставим его покинуть страну, — заверил Молман и ухмыльнулся. — Если понадобится, то в гробу. — С этими словами он направился поговорить с новоиспеченным членом организации.
Виссер закашлялся, чувствуя, как боль раздирает ему грудь и плечи. Чудо, если ему удастся дожить до следующего общего собрания. Он перевел взгляд на расположенные по кругу фризы. Крошечная группа мужчин и женщин, цеплявшихся за жизнь и свободу на краю огромного континента. Он вспомнил, как во время изучения истории в университете Оранжевой республики он читал отрывки из статей в «Таймс», осуждающих невежественных фермеров-буров. Он улыбнулся. Очень скоро этот могущественный рупор английского колониального правления окажется в руках этих самых невежественных буров. Этого дня он ждал с нетерпением.