Суматошные метания моих мыслей вдруг обрывает странное ощущение под кожей – там, где меня схватили. Тепло и щекотно. А потом это место слегка немеет.
Я обращаюсь мысленным взором внутрь себя и ахаю. Огонёк моей магии вспыхивает весело и радостно, будто в него подбросили дров, а потом устремляется навстречу пришельцу. Словно пламя свечи, которое вытягивается в ту сторону, куда веет ветер.
И этот ветер раздувает огонь моей свечи всё ярче и ярче, превращает его в самый настоящий костёр, который заполняет тело до кончиков пальцев на ногах. Сила оживает, воскресает, радостно перетекает из меня в этого незнакомца, которого я даже не вижу. А самое странное – такое чувство, что чем больше я отдаю, тем больше остаётся у меня самой.
Я замираю и боюсь пошевелиться, околдованная магией этого момента. Мне так тепло, что мокрые волосы сами собой высохли и закурчавились, и я даже снова могу чувствовать свои заледеневшие на мраморном полу ноги.
Вот уж понятия не имела, что моя магия, оказывается, может так.
А потом Невидимый обрывает контакт – ровно за секунду до того, как тепло на коже превратилось бы в болезненный жар.
Вода в ванной приходит в движение, и мамонт передо мной с завидным упорством пытается выбраться изо всего этого розового принцессиного безобразия, в котором я заставила его искупаться. Ему явно похорошело!
Огромная фигура тут и там облеплена лепестками, и заклятье невидимости совершенно не мешает мне увидеть в воздухе очертания широких плеч и массивной грудной клетки. Не могу удержаться от того, чтобы не прыснуть со смеху при виде сурового воина в лепесточках. Немедленно получаю в ответ сердитый плеск воды – я почему-то не сомневаюсь, что он именно сердитый – и оказываюсь снова мокрой с ног до головы.
Замечательно! Господин великий воин не терпит, когда над ним смеются. Какие мы важные!
Обиженно надуваюсь и охаю, когда мне на плечо обрушивается тяжесть чужой руки. Кажется, меня используют как подставку, чтобы выбраться-таки из скользкой ванной.
Запоздало понимаю, что мне вообще не страшно. Если и был какой-то страх, он сгорел в том огне. И вообще я себя веду как безголовая дурочка без инстинкта самосохранения – ну или как ребёнок, который дразнит волкодава. Правда, волкодав отчего-то не торопится показывать клыки.
Да уж, вёдра принцессе носить легче было, чем тянуть на себе эту многотонную дубину! Пыхтя и отдуваясь, я помогала северянину выбираться, опасаясь больше всего поскользнуться на мокром полу.
- Звать-то тебя хоть как?
Молчание. А, ну да, он же вражеский лазутчик, им не положено противнику такие сведения выдавать. Значит, чего он тут забыл, спрашивать тоже бесполезно.
- А куда тебя ранили?
Снова молчит. Только припадает тяжело на каждом шагу на одну ногу, придавливая мои плечи.
- Сильно болит? Может, я перевяжу?
Невидимый остановился и закрыл мне рот ладонью. Вот и поговорили. Я что, слишком много болтаю? Или он боится, что нас услышат? Или он просто немой?
Как только он меня отпускает, я всё-таки задаю новый вопрос:
- Проводить-то тебя куда?
Мне показалось, или только что был стон отчаяния? Нет, ну а что – я же знать должна – каким путём он собирается удирать? Или он думает, я его по всему дворцу буду таскать на себе туда-сюда? А между прочим, на ночь по периметру устанавливают обычно дополнительные магические контуры защиты – и мне очень интересно, как он собирается их преодолевать в таком жалком состоянии.
И тут я получаю слабый, но весьма ощутимый тычок пальцем в грудь чуть пониже шеи.
В смысле? Он хочет, чтобы я проводила его к себе?!
Глава 4
Вот только времени на то, чтобы возмущаться, практически не остаётся – мы уже миновали шёлковые занавеси и почти проковыляли весь короткий путь к двери, а там будет не до разговоров – в общем коридоре и я тоже должна буду включить конспиративный режим молчания.
Ко мне, так ко мне. В конце концов, вряд ли человека, который от потери крови в обмороки хлопается, потянет на… ну… непотребства какие-нибудь.
И всё-таки уши у меня предательски вспыхнули.
К счастью, в широком коридоре, что освещали только лишь высокие канделябры у стен, было пусто. Время позднее, дворец почти уснул, а суматоха по случаю поимки чужака переместилась в соседнее крыло. Надо пользоваться возможностью и побыстрее уходить с открытого пространства. Иначе будет сложно объяснить случайному встречному, почему я так странно ковыляю. Разве что сказать, что поясницу после вёдер прихватило.