— Выполнено обыкновенной шариковой ручкой, — заключил Фин. — И, боюсь, что это обычная регистрационная карточка 3x5. Полагаю, это также означает, что отпечатков пальцев нет. — Он вздохнул.
— Отпечатки пальцев? Господи, я не подумал. Я показывал это десяткам людей здесь, в ИПИ сегодня утром. — Хайд взял карточку и сунул обратно в карман. — Но что это значит? Вот в чем вопрос.
Фин не мог не воспользоваться благоприятным моментом. Сделав серьезное лицо, он сказал:
— Ах, значит ли это что-нибудь? Или, как говорят эстеты, это значит, что не все так просто.
— Очень странно. Но разве это не химическая формула?
— Думаю, да. Но если это действительно так, она вам о чем-то говорит?
Хайд на мгновение задумался.
— Теперь, с вашего позволения, детективом побуду я. Вы спросили, есть ли у меня домашние животные, потому что у других Разгадчиков они есть. Потом вы спросили, посещали ли меня незваные гости. Следовательно у других Разгадчиков они тоже побывали — правильно?
— Правильно.
— Тогда как вам Леонард Латимер? Он какой-то химик в мыловаренной компании. Мог он оставить такое?
Фин кивнул:
— И все же что это? Предупреждение? Напоминание?
— Не имею никакого представления. — Ироничная улыбка Хайда на мгновение исчезла, и он выглядел обеспокоенным. — Вы же не думаете, что Латимер убил старого Стоукса?
Фин закончил с записями.
— Не знаю, что и думать, — ответил он. — Но у меня складывается ощущение, что некоторые из Разгадчиков, если не все, что-то скрывают от меня. Один из вас точно знает что-то важное. Иначе... — Он надолго замолчал, уставившись в закрытый блокнот. Затем поднял глаза. — Иначе это будет розыгрышем.
— Что?
— Розыгрышем, и при том самого дурного свойства. Использовать случай со смертью майора Стоукса, чтобы озадачить клуб небольшой головоломкой.
Хайд рассмеялся.
— Ну, не смотрите так на меня! Я никогда в жизни не участвовал в так называемых розыгрышах. И никто другой, кроме покойного сэра Тони.
Внезапно он перестал смеяться, и глаза его расширились.
— Скажем, есть тайна и довольно с вас! Было что-то подозрительное вокруг смерти сэра Тони.
— Что именно?
— Что-то с идентификацией тела. Он попал под бомбежку или что-то в этом роде, поэтому, я полагаю, возникли трудности с идентификацией жертв. Я могу ошибаться сейчас, но в газетах тогда писали, что опознали не то тело. В конце концов, он не был мертв. Да, я уверен, что так оно и есть. Он вовсе не умер.
— Это открывает несколько возможностей, — сказал Фин. — Что, если он все еще жив, и жаждет мести?
— Это мне нравится. Это хорошо, только не мог он никому мстить, о ком я думаю, разве что Портману за женитьбу на его дочери. И кроме того, сэру Тони сейчас было бы под девяносто! Поздновато шалить.
Фин подумал о Старом Ходже, которому его возраст, а там были все девяносто, почему-то не мешал таскать тяжести из воды. Но вслух сказал:
— Да, вы правы. Абсурдная мысль. Зайдем с другой стороны, предположим, сэр Тони был первой жертвой, а Стоукс второй? В конце концов, эти маленькие «метки», которые, кажется, получили все, должны иметь какой-то смысл.
— Это мне тоже нравится. — Хайд отер усы. — Кто-то хочет уничтожить нас всех, как Десять Негритят. Вы не поклонник Агаты Кристи?
— Агаты Кристи? — спросил Фин. — Кто это?
— Цветы, мисс Фараон? — Фин приставил трубку к другому уху. — Когда это случилось?
— Вчера ночью. И был выбран определенный вид. Очень странно.
«Наверное, дети». Такую, кажется, характеристику, подумал Фин, дали они мелким неприятностям Стоукса.
— Мартин сказал, похоже на детские проделки. Но мы нашли большой четкий след взрослой ноги на мягкой земле. Ни Мартин, ни Шейла, ни я не могли оставить такой — так чей же он?
— Ну, попробуйте...
— Мы уже занимаемся. Мартин сейчас замешивает гипс. Никто не может похитить цветы из моего сада и уйти с ними безнаказанно.
— Знаете, возможно, это еще одно звено в цепи инцидентов. — Фин вкратце изложил ей, какие происшествия случились у других Разгадчиков: Портман пострадал от вандала, у Латимера и Хайда побывали грабители.
— У майора Стоукса тоже был свой грабитель?
— Этот был настоящий, все как полагается. Умышленно разбил его коллекцию коронационных чашек — доставал по одной из шкафа и бил. Что касается его домашнего кота...
— Об этом в другой раз, мистер Фин, я должна идти. Раствор не ждет, даже если вор стар, я имею в виду анаграмму.
Фин повесил трубку и помчался в «Лаборатории Линнеаса». Как только он ушел, зазвонил телефон.