От этих слов в горле встал ком, а глаза предательски защипало. Еле сдержалась, чтобы не разрыдаться от нахлынувших чувств.
— Не знала, что вы умеете танцевать.
Генералы улыбнулись.
— Роан у нас красиво поет, — произнес Арнил, пихнув брата в бок. — А Ориан умеет играть на гитаре.
Я опешила. Если умение Роана я уже оценила, но, чтобы Ориан… этот ледяной любитель яблок удивлял меня всё сильнее.
— Что насчет тебя? — поинтересовалась я, глядя на Арнила.
— А я просто сильный, — рассмеялся Арнил, хотя это больше походило на рычание.
— Ничего подобного, — теперь Роан пихнул его вбок, отчего Арнил рыкнул. — Он тот еще сказочник! Придумывает такие захватывающие истории, заслушаешься.
Я удивленно приподняла бровь. Ну надо же. Никогда бы не подумала.
— Так что сказки нашим детям будет рассказывать Арнил, — усмехнулся Роан.
Глава 44. Правда мнемона
Проверив крышу, мы спустились на первый этаж. Пока я ждала доставку продуктов, решила прогуляться по дому. Рядом с нашей спальней я обнаружила еще одну дверь. Войдя внутрь, я ошеломленно зажала рот от увиденного. Не сдержалась, и все-таки заплакала.
Это была детская, оформленная как бескрайний космос. У стены стояла детская кроватка, усыпанная мягкими игрушками. В шкафу были аккуратно разложены крошечные детские вещи.
Достав с нижней полки вязаные пинетки, я опустилась на мягкий ковер и зарыдала. Ориан так отчаянно хотел стать отцом… а его отец! Как он мог так жестоко лишить сына этой возможности?!
Чувствуя, как моя самка начинает злиться, я вскочила на ноги. Спустилась на первый этаж и, сказав генералам, что хочу прогуляться по саду, вышла на улицу.
Но сад меня не интересовал. Я решительно направилась к выходу. Если этот дом действительно наш, я вольна покинуть его в любой момент.
Отдав роботам распоряжение вызвать такси, я села в космокар и велела везти меня во дворец. Я должна была серьезно поговорит с отцом Ориана.
Стража и дворецкие-роботы, узнав меня, мгновенно расступились. Снова оказавшись в этой обители роскоши, я потребовала передать господину Онаиру, что его ожидает... ненавистная невеста.
Через пять томительных минут я шла по безупречно белому коридору, мимо мерцающих голографических проекций далеких галактик.
Передо мной бесшумно распахнулись двери, впуская меня в… Я замерла, ошеломленно качая головой.
Я словно вернулась в свою спальню на Веридиане. Те же стены, пол, даже проем в окнах. Всё до мельчайших деталей повторяло мой дом.
На мягком ковре сидел отец Ориана, взгляд его был прикован к какой-то фотографии в его руках. На его лице читалась глубокая, невыносимая боль, а на щеках блестели слезы.
Я не могла понять, что происходит. Куда исчез этот суровый, неприступный мнемон? Где та ледяная маска, которую он так тщательно носил?
Мой гнев тут же испарился, уступая место жалости.
— Я знаю, вы меня ненавидите, — осторожно начала я, — но…
Онаир прервал меня, не дав закончить.
— Я не ненавижу тебя, Лила, — проговорил он тихо, поднимая на меня взгляд, полный слез. — Я лишь пытаюсь защитить своего сына.
— Защитить? — недоуменно переспросила я. — От меня?
Онаир слабо покачал головой.
— Нет, Лила, — прошептал он. — От боли…
Я совершенно не понимала. О какой боли он говорит?
— Расскажите мне, — попросила я и, опустившись рядом с ним, увидела, кто был запечатлен на фотографии, которую он держал в руках.
На снимке была невероятной красоты веридианка — беловолосая, с изящным хвостом и лучезарной, счастливой улыбкой. В ее руках мирно спал младенец.
— Кто она? — спросила я, не отрывая взгляда от фотографии.
— Мать Ориана.
От этих слов меня словно окатили ледяной водой. Как это возможно? Разве его мать не…?
— Нет, — словно прочитав мои мысли, произнес Онаир. — Мать Ориана… — его голос дрогнул, и он схватился за грудь, стискивая зубы от боли.
— Вам плохо? — встревожилась я, не зная, как ему помочь. — Что я могу сделать?
Я вскочила, собираясь позвать роботов, но Онаир остановил меня, схватив за руку.
— Не нужно, — прошептал он. — Просто… послушай меня.
Я села обратно и приготовилась узнать причину его боли, его одержимого желания защитить сына.
Оказалось, тридцать четыре года назад он любил веридианку по имени Амила. По древним обычаям рода Онаира, он и его братья должны были жениться на той, кого выберет Совет. Но Онаир ослушался, полюбил другую женщину. Он отказался от своего рода, и они с Амилой сбежали. Но Совет настиг их.