– Спасибо. – Он слегка приподнял свой кофе. – Я выпью с удовольствием.
– Пустяки! – сказала я, пожимая плечами.
Между нами повисло привычное неловкое молчание… Через несколько секунд, когда он пробормотал: «Итак…» – кинжал пронзил мое сердце. Наши пути снова разойдутся? Когда я повторила: «Итак…», он мягко улыбнулся и склонил голову.
А потом он сказал то, что разбило мое сердце на миллион осколков:
– Береги себя.
Он не добавил: «Увидимся позже»…
Я заставила себя улыбнуться.
– Ты тоже, – сказала я тихим голосом.
Динчер прошел к своему знакомому, а я осталась стоять посреди кафе. Через несколько секунд заставила себя обернуться. Его уже не было. Но был Эге, который с любопытством смотрел на меня.
– Что случилось? – спросил он, делая шаг в мою сторону.
– Это был он, – только и смогла сказать я.
Эге все понял. Он подошел и крепко обнял меня. Но я не собиралась плакать. Почему я должна плакать из-за человека, которого видела всего дважды и с которым всего лишь немного поболтала?
– Это могло быть то самое, – сказала я, уткнувшись лицом в плечо Эге. – Вдохновение для моего романа.
Эге молча гладил меня по волосам, а я ждала, пока утихнет боль в сердце. Когда мне наконец стало лучше, я сделала шаг назад, откинула волосы с лица и глубоко вздохнула.
Мой взгляд остановился на бутылке с водой, и я горько усмехнулась. Сколько смысла я вкладывала в эту бутылку? Ах, если бы она могла стать началом чего-то… Прекрасное начало для моей книги… Ожившая в голове идея заставила мое сердце забиться сильнее. Заметив что-то в моем взгляде, Эге снова спросил, что случилось.
– У меня есть идея. – Я пыталась собрать мысли в кучу. Похоже, это займет какое-то время. Кроме того, есть и этическая сторона, которая была очень, очень темной. К счастью, у меня не было проблем с темнотой.
– Почему-то кажется, что мне эта идея не понравится, – сказал Эге.
Большинство его предчувствий оказывались верными. На мой взгляд, именно это делало его хорошим редактором. Но в этот раз мне хотелось, чтобы он ошибся.
По моему лицу расползалась возбужденная улыбка, и мне хотелось верить, что придуманный мною план сработает. Я должна верить, и все должно получиться, потому что это нужно для той жизни, о которой я мечтала.
– Разве актеры не начинают жить жизнью своих персонажей еще до того, как окажутся перед камерой, чтобы вжиться в роль? – неожиданно спросила я.
– Да, начинают, – ответил Эге на мой бессмысленный вопрос.
– Даже когда съемки уже начались, актеры могут вести себя как в реальной жизни, чтобы лучше раскрыть своих персонажей, верно?
– Верно, – снова сказал он.
– А что, если я начну проживать все то, о чем пишу, вместо того чтобы ждать, пока произойдут нужные события, чтобы начать писать?
Он посмотрел на меня с ужасом, как будто я сказала ему, что купила билет на все свои сбережения, потому что мне приснилось, что я выиграла в лотерею.
– Нисан, это глупо… – начал он, но я не хотела этого слышать.
– Нет, подожди, – прервала я его. – Разве я не могу спланировать роман, который хочу написать, и сначала испытать все, что есть в романе, а затем уже написать его?
– Только не делай из этого настоящих отношений!
– Например, если бы я написала сцену в парке развлечений, вау! Что, если я приглашу Динчера в парк развлечений?
– Динчер?
Теперь его удивление удвоилось, даже утроилось. С каждым новым моим предложением вены у него на лбу становились все более заметными, а моя вера в гениальный план таяла. Однако с годами Нисан во мне стала невосприимчивой к обескураживающим словам. Как будто появился иммунитет. Сначала она немного кашляла, но потом быстро поправлялась!
Жить, позволяя любви расти, а затем вдохновляться ею на написание книги – это все равно, что покупать продукт, у которого нет отзывов! Никогда не знаешь, что получится. Представьте себе, что вы пошли на незапланированное свидание с Динчером, а потом все было испорчено… Однако из него мог бы получиться отличный главный герой! Поэтому я буду планировать свой роман с самого начала и писать его, переживая задуманное. Будет ли в романе любовь? Я думаю, все будет!
Или случится катастрофа.
Глава 3
Любовь не настолько прекрасна, чтобы не быть настоящей, но ранит так, что ты не хочешь, чтобы она была настоящей