— Это новое начало для нас. Обещай мне, Натан.
Он поднял голову, чтобы посмотреть на меня. Солнечный свет проникал через кухонное окно. Его зрачки сузились, а глаза были миндально — коричневыми.
— Это не начало и не конец. Это то, где мы есть. У нас долгая и счастливая жизнь позади, и впереди тоже.
Я впилась пальцами в его плечи, когда он раскрыл меня. Каждым искренним словом, каждым умелым прикосновением, он ласкал мои самые сладкие местечки. Я практически промурлыкала.
— Хорошо, Натан. Я доверяю тебе.
— Ты хочешь этого ребёнка?
— Я хочу его.
Он выпрямил спину, и я сконцентрировалась, чтобы принять его целиком, но тут духовка запищала. Мы замерли. Он посмотрел на меня, очаровательное выражение страдания и нерешительности отразилось на его лице. Он знал, что, возможно, я хотела остановиться. Я не хотела. Это ощущалось как солнечный свет после дождя, снова ощутить его внутри. Но, если мы не остановимся, то поплатимся.
— Это карамельный яблочный пирог, — я сказала ему. — Тебе решать.
Он вздрогнул, будто от пощёчины.
— Мне нужно выбрать между пирогом и сексом?
— Он горячий и аппетитный, — сказала я. — У меня даже есть ванильное мороженное.
Он искоса посмотрел на духовку.
— Для пирога или для секса?
Я захихикала и оттолкнула его. Он неохотно отодвинулся, но он тоже почувствовал запах печеных яблок и приготовленной мной глазури.
— Это займёт всего минутку, — сказала я и спрыгнула со столешницы. — Иначе он сгорит.
Пока я доставала варежки для горячего, он достал фартук из бокового шкафчика и одел его на меня.
— Не стоит смешивать горячую еду с обнаженной кожей.
Я наклонилась, чтобы проверить пирог, и, ожидаемо, рука Натана погладила изгиб моей спины.
— Мм-м, — хмыкнул он. — Вот и весь десерт, который мне нужен.
— Можешь достать подставку под горячее из верхнего шкафчика, милый?
Он шлёпнул меня по попе. Я открыла рот от удивления из-за неожиданной боли.
— У тебя мука на булочках, — сказал он. — Я весь горю.
Я всё ещё была заведена, и пульсация между ног даже и близко не была удовлетворена. Я поставила блюдо на подставку, которую он достал.
— Его просто нужно остудить, — я поддразнила его, и отбросила варежки в сторону. — Может мне остудить и тебя тоже.
— Не надо меня остужать, лучше я доведу тебя до состояния горения, — и снова поднял меня и усадил мои покрытые мукой бедра на столешницу, отступил назад и осмотрел меня. Он был высоким, стройным и твёрдым везде. Его скульптурные плечи. Его розовый, твердый член, блестящий от моих соков.
— Нат, — тепло зародилось у меня в груди, — как мы сможем зачать ребёнка, если не доведём дело до конца?
Он медленно улыбнулся.
— Это просто ты в своём переднике. И мука у тебя в волосах. Ты такая красивая, Сэди. Так давно я тебе этого не говорил.
Я смутилась от его похвалы и отвернулась. Я спрятала улыбку, заправляя волосы за ухо.
— Это ты красивый.
Он подошел ко мне и за подбородок притянул моё лицо к себе. Он жёстко поцеловал меня и отпустил. Удерживая мой взгляд, он опустился на корточки, развёл мои колени и поднял передник вверх. Он поцеловал меня между ног так же, как и в губы, быстро и жёстко, и затем посмотрел на меня с самодовольной улыбкой.
— Что? — я спросила осторожно.
— На вкус как карамельное яблоко.
Я толкнула его в плечо, но он даже не шелохнулся. Я перестала смеяться, когда он продолжил. Он всосал мой клитор между зубов, а затем погрузился языком глубоко в меня. Я открыла рот от блаженства, наслаждаясь каждым его движением. Я хваталась за всё, что попадалось под руку, с одной стороны за водопроводный кран, с другой стороны за край шкафчика.
— О господи, На — ат. Где ты был с этим языком?
Он поедал меня, будто я была десертом на День Благодарения. В каком — то смысле я им и была. Я стонала и улыбалась. С особенно приятным щелчком его языка, я ухватилась за его волосы. Он встал и облизал губы.
— Теперь перейдём к главному блюду.
Это был не первый раз, когда Натан соблазнял меня кулинарными терминами, но этот раз был самым милым. Его волосы стояли торчком, там, где я за них тянула, и на его лице играла неотразимая улыбка. Он подтянул меня к краю столешницы. Передник поднялся вверх, раскрывая меня. Мы оба следили за тем, как он взял в руку член, и надавил головкой на мой вход. Не было ничего милого в его члене, и в том, как он заполнил меня. Как только он оказался внутри, он взял меня за бёдра и начал насаживать на себя, неуклонно и быстро. Он сжимал зубы, пока полностью не вошёл в меня.