Но потом вспоминаю.
Это тело больше не моё. Я только что продала его. И теперь новый хозяин может сделать с ним что захочет.
___________________________
Эдуард
Мне нравится новая покорность этой сучки. Как только увидела деньги, так сразу глаза алчно заблестели. Даже договор читать толком не стала – так не терпелось подпись свою поставить.
- Эдуард Валентинович, - она упорно смотрит в пол, руку мою не убирает. Специально проверяю её реакцию. Убеждаюсь в том, насколько она продажная. – А вы сможете перевести мне аванс сегодня?
Она обрушивает на меня этот вопрос без подготовки, чтобы сразу дать понять, что именно её во мне интересует. Не могла до завтра подождать? Зачем портить момент?
Убираю ладонь и отхожу к мини-бару. Наливаю виски. Сучке не предлагаю – хватит с неё моего гостеприимства.
- В договоре прописано, что перевод поступит в понедельник. Читать надо было, - сухо отвечаю я.
- Да, но… - она явно нервничает и неловко ёрзает на кресле. Эта её неуверенность пиздец как возбуждает.
- Что «но»? – поворачиваюсь.
- Но мне нужно сейчас, - быстро говорит она, а румянец не её щеках становится ещё ярче. Они как яблочки наливаются – так бы откусил.
Молчу. Изучаю нахальную девчонку.
- Я бы могла вам рассказать… - она снова запинается, избегая моего взгляда. – Зачем мне нужны деньги… это правда ситуация между жизнью и смертью…
- Ой, избавь меня от подробностей! – повышаю голос я.
Наслушался я уже слезливых историй от шлюшек выше крыши. Надоело.
Как-то раз знакомая девчонка попросила у меня миллион рублей на помощь якобы больной матери. Даже справки притащила, не подкопаться. Так умоляла - чуть ли не в ногах валялась. Как деньги дал – сразу пропала. Месяца через два встретил её в клубе. А у неё новые сиськи. Спрашиваю: «А как же мать твоя?», а она хитро улыбается и говорит: «ну ей тоже осталось. На сдачу.»
Я, конечно, знатно её выебал тогда. Она потом подружкам жаловалась, что слишком жёстко. Думала, они после этого будут меня избегать. Дура. Потому что после её рассказа про сиськи и трах шалавы в очередь выстроились.
Вот только с тех пор я предпочитаю вести чисто «деловые» отношения. Без личных подробностей и драм.
Блондиночка сжимается в комок и закусывает губки. Они у неё красивые. Спелые такие, сочные. Я бы их не целовал. Лучше сразу натянул на член.
- В принципе, - обхожу стол и сажусь в кресло. – Думаю, я смогу пойти на уступки в этом вопросе.
После этих слов она быстро поднимает на меня взгляд. Хлопает ресничками.
Допиваю залпом виски. Голова начинает приятно кружиться. Тепло растекается по телу. Я уже порядком накидался. Снимаю стресс блядь.
- Отсоси мне, - говорю, глядя ей прямо в глаза.
Мне нравится, какой эффект производят мои слова.
Её лицо сперва становится бледным. А потом наливается красным. Грудь начинает вздыматься быстрее.
Мне хочется, чтобы она послала меня. Чтобы встала и гордо ушла. Мне хочется ошибиться в ней.
Но нет. Ничего такого не происходит. Когда первый шок проходит, она медленно кивает, а затем поднимается.
Делает пару шагов ко мне. Идёт на негнущихся ногах, явно волнуется.
Но из-за того, что она так просто соглашается, мне хочется усилить эффект.
- Подожди, - останавливаю её я. – Сперва разденься.
Она замирает на месте как вкопанная.
- Что? – притворяется, что не расслышала.
- Покажи мне сиськи и задницу, - требую я.
Алкоголь приятно ударил в голову, и мне хочется шоу. Не всё же удовольствие Литвинову. Надо и самому осмотреть покупку.
Нагло смотрю ей в глаза. Кажется, что она сейчас расплачется. Да, детка. Ты думала, это будут лёгкие деньги? Спешу тебя разочаровать. Ты каждую копеечку отработаешь!
Глава 6.
Эдуард
Не лице малышки проносится целая стая разнородных эмоций. С интересом наблюдаю как они, подобно птицам, кружат в её миленькой головке. Надо бы поработать над её способностью держать себя в руках. Эта наивность, конечно, мила, но в той роли, что я для неё определил, может помешать.
- Ты передумала, детка? - делаю особое ударение на последнем слове.
Она смотрит на меня почти что с ненавистью. Потом мотает головой. Что ж, ей нужен этот урок. Уж слишком она меня раззадорила. Шлюшку надо воспитать. Лучше это сделаю я, сейчас, чем Литвинов.
Дрожащие ладошки поддевают подол платья и тянут его вверх. Она снимает его быстро. Почти что срывает в себя.
Скромняшка действует с таким видом, будто решилась на что-то, и теперь отчаянно хочет поскорее со всем покончить.
Под платьем на ней шикарный комплект. Один из тех, что я купил. Прозрачное кружево. Невесомый шёлк.