Я обозлённо рыщу глазами по дороге, чтобы найти какой-нибудь камень и хорошенько его пнуть, выместить всю злость, но как на зло по дороге встречаются лишь коричневые мокрые листья, при наступлении на которых я просто получаю пятна на белые новые кроссовки.
Всё равно. Мне всё равно.
Желаю просто сесть на случайный автобус и укатить далеко, желательно в другой город, подальше от этого дома, от этих людей, от этой семьи. Сейчас я чувствую небывалую мощь внутри самой себя, что готова поднять и перевернуть даже целый автомобиль. Рядом с зеброй мигает красный свет, но я назло перехожу, игнорируя все предупреждения о безопасности.
К чёрту.
С правой стороны резко раздаётся гудение, которое оглушает меня. С такими темпами я останусь без слуха. Поворачивая голову в сторону источника звука и встречаюсь с отчаянно жестикулирующим водителем какого-то такси, который уже вылезает из машины и что-то кричит.
Ах, как же сейчас хочется подойти и также наорать на него. Или ударить ладонью по лицу, по груди. Господи, это просто единственное желание в этот момент, но я игнорирую его и молча прохожу мимо, не оборачиваясь.
Поорёт — перестанет.
Я точно ещё не решила куда иду, но мои ноги направляют меня в направлении школы, поэтому волей-неволей я замираю. Как же мне всё надоело. Как достали вот эти шикарные коттеджи, стоящие с левой стороны от меня. Эти наигранные слишком широкие улыбки людей, от которых мне становится ещё хуже, и в груди возрастает неимоверное желание, чтобы с этими людьми случилось что-то плохое. Или это растет та самая пустота, что я чувствую с детства?
Хочу, чтобы у них были проблемы на работе, чтобы они поссорились, чтобы та любящая пара садовников развелась и тётя Эмма уехала бы на другой конец города. Чтобы не я одна страдала, чтобы все окружающие почувствовали, какого это, когда плохо. Чтобы им тоже было тяжело и невыносимо, чтобы они расстраивались изо всяких мелочей. Чтобы их головы так же как и мою круглосуточно посещала мысль: что же будет после смерти? Как же я этого хочу.
Несусь по вымощенной асфальтовой дорожке, чуть ли не придавливая голубя своей ногой, на что ещё больше начинаю злиться. Хмуро поднимаю голову и смотрю на небо: почему сейчас светит солнце? Почему небо не белого цвета и на землю не капают холодные крупные капли. Почему сейчас всем весело и хорошо, а мне очень плохо и обидно. Почему, когда я должна страдать, остальные радуются?
Волна какой-то тоски захлестывает меня с головой и я непроизвольно зажмуриваю глаза и подношу руки к глазам. В голове лишь проносится мысль: «я сильная, я сильная, я сильная», но ничего не помогает. Почему всем плевать на мои чувства, почему они не могут получше меня рассмотреть и понять, что за полуулыбкой скрывается боль, горечь и желание умереть. Почему этого никто не видит?
А я всё равно умру. Я умру им назло и отправлюсь в другой лучший мир, оставив их здесь страдать без меня. Они почувствуют, как мне было больно. Боль — как железные оковы, обвивающие твоё сердце и не дающие вздохнуть, не дающие насладиться этим миром. Эти оковы удерживают тебя словно опасную собаку на поводке, в то время как остальные ходят счастливые без ошейников.
Это нечестно!
Сама не замечаю, как подхожу к парку и останавливаюсь возле измазанной лавочки пьяниц, от которой жутко несёт алкоголем и куревом. Мгновенно отворачиваюсь и встречаюсь глазами с удивлённой девушкой — моей ровесницей.
Серые глаза прищурено смотрят на меня, не прерывая зрительного контакта. В это мгновение я словно ощущаю удар током, поэтому резко отворачиваюсь от незнакомки и иду дальше, чуть не столкнувшись с пластмассовым трехколёсным небольшим самокатом. Прямо сейчас я хочу сильно пнуть его ногой, чтобы он улетел на другой конец парка или же развалился на части, чтобы эта маленькая девочка с синих лосинах и кудрявыми хвостиками расплакалась, чтобы она также ощутила грусть, тоску, чтобы также чувствовала себя плохо. Чтобы у неё тоже чего-нибудь не хватало, чтобы она убивала себя от этой нехватки, чтобы она страдала.
Мои мысли прерывает реплика какой-то упитанной женщины в обтягивающем красном недлинном платье, которая подходит к этому самокату и, взяв его за ручки, одновременно успокаивая девочку, направляется к выходу из парка.
В гневе топаю ногой по асфальту, ощущая боль в ступне, которая переходит в покалывание. Злюсь на саму себя и продолжаю идти дальше, искренне желая, чтобы весь этот шум в парке, вся эта суета, все эти улыбки и разговоры — всё исчезло. Чтобы всё прекратилось, потому что я больше этого не выдержу. Жизнь протекает мимо меня и я ничего не могу сделать.
Наступаю ногой на бутылку и она трескается под моей ступнёй. Сразу становится легче.
Я резко оборачиваюсь назад и оглядываюсь. Сзади на меня движется велосипедист и тут же в моей голове появляется безумная идея. Я отворачиваюсь и становлюсь прямо на его пути. Собьет, так собьет. Нет — нет. Но умный гонщик объезжает меня, резко вывернув руль в сторону. Я зла на саму себя и не понимаю, зачем я вообще сюда пришла. Прохожу поперёк улицы и сажусь на скамейку. Через пару мгновений ко мне подсаживается мужчина в тёмно-синем костюме с бабочкой на груди, который что-то быстро щебечет по телефону. Я отворачиваюсь и резко поднимаюсь.
Почему меня не могут оставить в покое?
Дальше иду по дорожке уже с левой стороны, где народу поменьше. Вдалеке виднеется ларёк с мороженым, возле которого столпилась огромная очередь. Это уже начинает меня злить. Почему именно сейчас я захотела мороженого? У меня даже с собой нет денег.
В отчаянье ощупываю карманы чёрных джинс и натыкаюсь только на разбитый разряженный айфон. Медленно выдыхаю и поворачиваюсь налево, чтобы уйти в деревья, где смогу уединиться. Сейчас мне важна тишина и покой. Сейчас мне нужно расслабиться, чтобы больше не совершать необдуманных поступков.
Прохожу между деревьями, волоча кроссовки по зелёной длинной траве. До моего места осталось ещё немного. Вот здесь надо повернуть и прямо за тем большим дубом открывается вид на синее озеро, где обычно никого нет. Туда никто не ходит, потому что в том месте уже всё давно поросло травой, а водоём скоро превратиться в болото. Возле воды лишь трава и нет песка, поэтому делать там особо нечего. Это самый дикий уголок этого парка, поэтому я уверена, что пару часов проведу в тишине и покое.