Я думал, что знаю Мию Дженкинс, но в воскресенье утром она удивила меня – она не осуждала меня за то состояние, в котором я был в субботу вечером. Всё, чего она хотела, это понять, и она начала с моих татуировок. Она задавала вопросы обо мне, на которые я хотел ответить. Я был серьезен, когда говорил, что с ней я чувствую себя в безопасности. Так было всегда. Но в тот момент, когда я лежал на её кровати в общежитии, мне никогда так сильно не хотелось поцеловать её. Она мельком увидела настоящего меня, чернила, которые так много значили. Она не разозлилась, когда я попытался объяснить. Вместо этого она сидела и ела со мной блинчики тридцать минут спустя. Разговаривала со мной о хоккее.
Я знаю, она хочет, чтобы я открылся и рассказал ей больше.
И я хочу впустить её прямо сейчас, взломать дверь и дать ей доступ ко мне всему. Если бы только монстры, которых я не могу контролировать, не прошли вместе с ней.
– Чёрт возьми, ты здесь, да ещё так рано. Нифига себе, – Зак проходит мимо меня, направляясь к раздевалке.
Я кладу телефон в карман и следую за ним.
– Ты быстро исчез в субботу вечером, – Зак снимает куртку и начинает переобуваться. – Вот ты выпиваешь со всеми нами, а в следующую секунду ты под каким-то предлогом уходишь в туалет и не возвращаешься.
Я потираю затылок.
– Я же говорил, что мне не хочется никуда идти. Я выпил с вами, ребята.
– Было бы здорово, если бы ты хотя бы ответил на наши сообщения и звонки. Ну, знаешь, чтобы сообщить нам, где ты.
Я бы ответил, если бы был в состоянии. Но почему-то я оказался в случайном баре, и четвертый стакан виски совсем мне не помог.
– Да, прости, чувак, – отвечаю я.
В комнату входят ещё трое парней, за ними следует Дженсен. Он даже не обращает на меня внимания, проходя мимо, и сразу же начинает переодеваться.
Дерьмо.
– Как поживают Джун и Уилл? – спрашиваю я, осторожно приближаясь.
Одна вещь о Дженсене Джонсе: как бы он ни был зол, стоит вам упомянуть его жену – или, в данном случае, его детей, – и наш сумасшедший вратарь превращается в лужу.
– Даже не пытайся, – отрезает он, по-прежнему не глядя на меня.
– Хм. Немного угрюмый?
– Нет, Джесси. Просто чертовски озадачен, почему ты постоянно уходишь, – он поворачивается ко мне с серьезным выражением лица. – Ты снова с ней встречаешься?
Мои глаза вспыхивают, и он резко начинает осматривать раздевалку. К счастью, все заняты смехом и шутками, а некоторые, включая Зака, уже в спортзале.
– Да, я её видел. Встречаюсь с ней? Нет.
– И именно с ней ты был в субботу вечером, верно?
– Да. Я пошел к ней. Поговорить.
Взгляд Дженсена смягчается, когда он видит мою боль.
– Ты ведь знаешь, что я тоже здесь ради тебя, верно? Ты не одинок.
Я втягиваю голову в плечи и медленно выдыхаю.
– Я знаю. Но для тебя многое изменилось, чувак. С Кейт и близнецами. В твоей жизни происходит много всего, и я не хочу мешать.
Он протягивает руку и кладет её мне на плечо.
– Джесси, ты никогда не помешаешь, и когда будешь готов поговорить, я всегда готов выслушать. Я просто беспокоюсь, когда ты исчезаешь и игнорируешь нас. Это часто происходит.
Я киваю один раз и беру свой тейп для запястья с его скамейки, пытаясь уйти от разговора.
– Это моё.
Он забирает его и поджимает губы.
– Рассматривай это как наказание за то, что игнорировал мои сообщения все выходные.
Я закатываю глаза.
– Ты такой чертовски нуждающийся. К тому же, ты не ответил на мой вопрос. Как поживают мои племянница и соплеменник?
Он застегивает сумку и улыбается.
– Джун и Уилл молодцы. Хотя Кейт чертовски напряжена.
– Почему?
Он плюхается на скамейку, наклоняясь, чтобы завязать шнурки.
– Её декретный отпуск заканчивается через месяц. Она переживает из-за возвращения – сколько часов придется работать, какими будут её дела, когда она заберет их у Нины ‘Стервозная Мордашка’ Хиггинс. Она переживает из-за того, что бросает Джун и Уилла, – усмехается он. – Думаю, не помогает то, что у нас почти не остается времени, чтобы куда-нибудь сходить вместе. Я думаю, что всё, что ей нужно, – это вечер свидания со мной, но наша няня только что уволилась, так как выходит замуж и переезжает, и я не собираюсь просить её родителей посидеть с ними.
Кейт Джонс могла бы соперничать со мной по части секретности. Что я точно знаю о ней, так это то, что её семья – полный отстой, за исключением её брата Истона, который работает на Ближнем Востоке. Из того, что рассказал мне Дженсен, Вайолет и Генри Монро повезло, что они остались на свободе после того, как оказались втянуты в огромный налоговый скандал. Практически все их активы были арестованы и проданы, чтобы оплатить счета и невыплаченную зарплату сотрудника. Они сменили свой огромный особняк на скромный дом с двумя спальнями, и Кейт не видела их больше года.
– Ну, я мог бы помочь.
Должен признать, что избегать его сообщений в субботу было дерьмовым решением. Присмотреть за Джун и Уиллом – это меньшее, что я могу сделать. Не говоря уже о том, что я люблю близнецов всем своим чертовым сердцем. Я никогда не забуду, как Дженсен сказал мне, что назвал своего сына в честь моего брата.
Я проглатываю комок, образовавшийся в горле.
– Если ты хочешь?
Он ухмыляется и встает со скамейки. Он всего на пару дюймов выше меня, но в свои тридцать с небольшим он иногда кажется мне отцом, которого у меня никогда не было.
– Ты когда-нибудь раньше менял подгузники?
Если посчитать, сколько раз мне приходилось менять свои собственные, то да.
– Я справлюсь. Когда буду тебе нужен?
Дерзкая улыбка расплывается на его лице, когда он делает глоток воды из бутылки. Я поднимаю руку.
– Мне не нужны причудливые подробности, просто где, когда и как долго.
– В эту пятницу вечером. Это наша последняя игра перед неделей отдыха, и я хочу пригласить её в тот же французский ресторан, в который я водил её пару раз. Возможно, это займет максимум несколько часов.
– Да, хорошо. Звучит неплохо.
Заходя в спортзал, мы встречаем гремящую музыку и толпу тренирующихся парней.
Тренер стоит в центре и приподнимает бровь, глядя на нас.
– Вы планируете присоединиться к нам сегодня утром или как?