И она британка.
– Да. Жаль, что я не убрала волосы наверх сегодня вечером, – пытаясь собрать волосы в тугой, высокий хвост, я начинаю рыться в сумке в поисках расчески и резинки для волос. – Чёрт возьми, – достав расчёску, я откладываю её в сторону, а затем ищу черную резинку для волос, которую, я уверена, взяла с комода.
– В чём дело? – спрашивает симпатичная брюнетка, начиная наносить крем для рук.
Когда я опускаю плечи, признавая поражение, я делаю последнюю попытку, заглядывая в боковой карман.
– Ах. Я была уверена, что взяла с собой резинку.
– Я дам тебе.
Когда она наклоняется, я вижу её – большую черную сумку у ее ног. Она кладет её на стойку, затем достает косметичку и с улыбкой протягивает мне черную резинку.
– Держи.
Это совсем незначительный жест, но для незнакомца в таком большом городе, как этот, он что-то значит. Я беру у неё резинку для волос, и мой взгляд падает на впечатляющий изумрудный камень на её левой руке.
Это потрясающее кольцо.
– Спасибо. Это действительно любезно с вашей стороны.
Пока я собираю волосы, она встает и смотрит на меня в зеркало, слегка склонив голову набок.
Мы смотрим друг на друга всего пару секунд, но это не вызывает дискомфорт.
– Ты здесь с друзьями? – спрашивает она с заметным британским акцентом.
– Да, – говорю я со вздохом. – Мы празднуем день рождения. У нас есть отдельная кабинка в задней части зала.
– О, мы сидим там же.
– Ты часто сюда приходишь?
Она улыбается и начинает наносить блеск.
– Да. Обычно, когда мы празднуем победу.
– Девушка “Scorpions”? – спрашиваю я.
Её лицо кажется ещё более знакомым, когда она поправляет свои густые волосы шоколадного цвета.
– Ещё бы. А ты?
– Думаю, я в процессе. Я всегда следила за “Destroyers”.
На секунду я задумываюсь о том, чтобы рассказать ей, кто мой отец, но в самый последний момент передумываю. В ней есть что-то, что притягивает меня. Не считая Джесси, она кажется мне самым близким человеком, которому я могу доверять с момента приезда в Сиэтл. И всё же я её не знаю.
– Ну, я не буду держать на тебя зла за это, – она закручивает колпачок блеска и бросает его в косметичку. – Я определенно могу порекомендовать “Космо”, если ты любительница коктейлей.
– О, я особо не пью, но спасибо, хотя сегодня вечером я могла бы сделать исключение. Думаю, мой студенческий бюджет мог бы осилить один напиток.
Она снова улыбается и поворачивается ко мне.
– Ты новенькая в Сиэтле, верно?
Вопросительно приподнимая бровь, я тоже поворачиваюсь к ней лицом.
– Да. Как ты поняла это, кроме “Destroyers”?
Она проводит ухоженной рукой по волосам, её улыбка становится шире.
– Потому что у тебя было такое же выражение лица, как и у меня, когда я приехала в этот город – ошеломленное. Но это нормально; люди становятся более дружелюбными, когда привыкаешь.
Она перекидывает сумку через плечо и направляется к двери, но останавливается, не доходя до неё. Она делает пару шагов ко мне, протягивая руку. Я беру её мягкую ладонь в свою.
– Фелисити. Приятно познакомиться...
– Мия.
– Красивое имя. Что ж, Мия, когда подойдешь к бару – он есть в приватной зоне, – просто скажи, что напитки за счет Фелисити Морган, – она сжимает мою руку. – И поздравь своего друга с днём рождения.
Я почти уверена, что мои глаза вылезают из орбит, когда я наконец узнаю её лицо, хотя она явно меня не узнает. Я видела её в тот раз в кафе в Уистлере.
– Можешь считать меня сумасшедшей, но ты жена Джона Моргана?
Она откидывает голову назад и мило смеется, прежде чем снова сфокусировать свои зеленые глаза на мне.
– Да. Ты действительно фанатка хоккея, если знаешь, кто я. Я изо всех сил стараюсь держать своё лицо как можно дальше от всеобщего внимания.
Я хоккейная фанатка, но ещё у меня хорошая память.
Я киваю, когда наши руки разжимаются. Я хочу сказать ей, что слишком хорошо знаю чувство, когда хочешь быть подальше от внимания.
– Что ж, спасибо тебе, Фелисити, – я показываю на свои волосы. – За резинку и напитки.
Обычно я никогда ничего не принимаю от незнакомцев, но какая-то сильная часть меня не хочет отвергать её доброту.
Фелисити возвращается к двери и открывает её, окидывая оценивающим взглядом мой наряд.
– Милая юбка и сапоги.
– Это было самое долгое мочеиспускание в истории, – растягивает слова Тара, когда я возвращаюсь в главный бар.
– Прости. Разговорилась.
– С кем?
– О, ни с кем конкретно.
Я могла бы сказать ей, что это жена Джона Моргана, но решаю не делать этого. Фелисити явно ценит свою личную жизнь, и я не собираюсь отправлять Тару на охоту за знаменитыми хоккеистами. Какой бы безобидной она ни была, всё закончится тем, что она попытается сделать тайные фотографии для социальных сетей.
Мы направляемся к уединенной зоне в задней части бара. Она огорожена красной веревкой и несколькими охранниками.
Тара быстро называет имя Лео и наши имена, охранник кивает и отстегивает веревку, чтобы мы могли пройти.
– Я чувствую себя королевой! – говорит она, беря меня за руку.
– Несовершеннолетняя королевская особа, – бормочу я себе под нос.
Она подносит указательный палец ко рту.
– Тсс! Ты раскроешь наше прикрытие и мои дорогие фальшивые документы!
Я закатываю глаза в сотый раз за сегодняшний вечер, когда мы заворачиваем за угол, и тут до меня доходит, если точнее, Тара прижимается спиной к моей груди.
– О...Боже мой! – визжит она.
К счастью, её крик не привлекает слишком много внимания из-за музыки, и я оглядываюсь, чтобы посмотреть, из-за чего такая реакция.
– Вон там! – шипит она, бесстыдно указывая пальцем. – Джесси, мать его, Каллаган! О Боже, и Дженсен Джонс, вратарь.
Мо ё лицо горит огнем тысячи солнц прямо перед тем, как меня охватывает паника. За черной кожаной кабинкой сидит не кто иной, как половина команды “Scorpions”. Фелисити сидит ко мне спиной рядом со своим мужем, одним из самых известных игроков НХЛ.
Но я не могу оторвать глаз от Джесси Он не замечает меня, так как сидит, улыбаясь и смеясь со своими товарищами по команде. Его белая рубашка закатана до локтей, а пара пуговиц расстегнута вверху. Его растрепанные светлые волосы падают на лоб, но не закрывают пронзительных голубых глаз. Щетина на его подбородке короткая и определенно более опрятная, чем когда я видела его в последний раз.