– Как я уже сказала, мне не нужны подробности, но я знаю владельцев крупных команд НХЛ, благодаря мужу, помешанному на хоккее, – она кивает головой на конверт с моей зарплатой, на лицевой стороне которого написано “Мия Дженкинс”. – Может, я и забегаю вперед, но не ошибусь ли я, если рискну предположить, что Грэм Дженкинс – твой отец?
Я киваю. Она улыбается и тычет указательным пальцем в экран своего телефона.
– Это адрес Джесси.
Я беру ручку и записываю адрес на клочке бумаги.
– Ты ничего не упустишь.
– Юрист, детка. Такова моя работа.
Я откладываю ручку и улыбаюсь ей.
– Кейт не сказала тебе, кем был мой отец? Думаю, она тоже знает.
Она берет цветы и прижимает их к груди одной рукой, другой поправляя изумрудный шарф.
– Нет, она не сказала. Она упомянула о тебе, только когда я обвинила её в том, что она съела всё моё мороженое. Есть вещи, на которые Кейт ни за что не пойдет.
Я отрывисто смеюсь, а затем морщусь.
– Да, это была я. Прости.
Фелисити хихикает, а затем одаривает меня теплой улыбкой, натягивает капюшон и собирается уходить.
– Я не стану обижаться на девушку за мороженое, – она делает паузу. – Сходи к нему. – Фелисити поворачивается, чтобы уйти, но затем останавливается.
Она ставит цветы на стойку между нами, а затем берет ручку и быстро записывает номер рядом с адресом.
– Это мой номер. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, ты знаешь, как связаться со мной.
Дождь барабанит по моему зонтику, когда я стою у входа в многоквартирный дом Джесси.
Что я делаю? Если бы он хотел меня увидеть, он бы ответил. Друзьям то он написал.
Однако моих сомнений недостаточно, чтобы остановить меня, когда я захожу в здание с промокшим букетом цветов, зажатым у меня под мышкой, и засовываю свой зонт в держатель.
– Чем могу быть полезен, мэм? – спрашивает меня швейцар, пока я продолжаю безуспешно бороться с зонтиком.
– А? – я смотрю на него снизу вверх, мои слегка влажные темные волосы прилипли к лицу. – Да, у меня, эм, доставка цветов для мистера Каллагана, – я указываю на маленькую карточку с адресом Джесси на лицевой стороне.
У него на лбу появляется морщинка.
– Я не видел мистера Каллагана пару дней. Возможно, его нет в городе. Но позвольте мне уточнить.
Мои глаза широко распахиваются.
– О, эм…Это неожиданная доставка. Он их не ожидает.
Он сочувственно улыбается мне и подходит к столу. Когда он поднимает трубку, я наблюдаю, как он ждет несколько секунд, прежде чем заговорить, а затем кивает один раз.
– Мистер Каллаган сказал, что вы можете принести их, – говорит швейцар, возвращаясь ко мне. – Он в квартире номер 329 на третьем этаже.
Мой желудок скручивает, когда я поднимаюсь на лифте на этаж Джесси. Есть все шансы, что он знает, что это я пришла проведать его, подталкиваю его к встрече со мной, когда он этого не хочет. Но я всё равно продолжаю идти, моё тело отказывается прислушиваться к сомнениям, роящимся в моей голове.
Я прохожу половину коридора, когда в поле зрения появляется номер его двери, и останавливаюсь. Я могла бы просто постучать и оставить цветы у двери, а потом смотаться отсюда.
Или я могу просто уйти сейчас.
– Мия?
Медленно оборачиваясь, я вижу Джесси, стоящего в дверях квартиры. Его руки засунуты в карманы серых спортивных штанов, а черная футболка облегает мускулистый торс.
Я неловко поднимаю цветы.
– Просто доставляю их. Я слышала, ты заболел.
Он улыбается, но не своей обычной беззаботной улыбкой, когда видит меня. Он старается изо всех сил, но я вижу, как ему больно. Когда я подхожу к нему, он выглядит почти так же, как в тот день в библиотеке — бледный, измученный. Полный тоски.
– Ты неважно выглядишь.
Он прислоняется головой к дверному косяку.
– Хочешь войти?
– Конечно.
Квартира Джесси именно такая, какой я её себе представляла, — логово холостяка. В центре гостиной стоит большой черный диван в форме буквы "Г", и это первое, что бросается в глаза, как только вы входите. Диван обращен к каменной стене с камином и огромным телевизором с плоским экраном над ним. Перед диваном, который стоит на сером коврике, стоит журнальный столик – единственное, что выделяет его среди плитки с эффектом дерева, которая тянется по всей длине открытой гостиной и переходит в серую кухню. Место современное и действительно большое. Джесси указывает на моё пальто.
– Хочешь, я возьму?
Перекладывая букет из рук в руки, я снимаю пальто и протягиваю его ему, но когда он протягивает руку, чтобы повесить его на заднюю стенку, он морщится.
– Что такое?
Он качает головой.
– Ничего.
– Джесси, – протягиваю я. – Прямо сейчас я собираюсь быть с тобой по-настоящему честной, – я делаю глубокий вдох, когда он смотрит на меня с расстояния в несколько футов. – Мне следовало бы разозлиться на тебя за то, что ты игнорировал меня всю неделю, – выдыхаю я и заправляю волосы за уши. – Но я слишком занята, беспокоясь о тебе. Что происходит? Я слышала, ты заболел гриппом. Ты выглядишь бледным, но это не из-за этого, не так ли?
Джесси делает пару шагов вперед и забирает букет из моей левой руки.
– Ты так злишься на меня, что принесла цветы?
Я приподнимаю бровь.
– Это был скорее предлог, чтобы пройти мимо охраны, поскольку ты меня не ждал, и они не знали, кто я такая.
Нас разделяет, должно быть, всего фут, когда я замечаю темные круги у него под глазами.
– Разве не должно быть наоборот – я должен покупать тебе цветы? – он мягко улыбается мне.
Я пожимаю плечами и опускаю взгляд на помятые желтые розы.
– Я виделась с Фелисити в цветочном магазине, и она сказала, что ты не пришел на игру вчера вечером. Она сказала, что ты написал, что заболел. Но мне ты не ответил, и я забеспокоилась. Итак, она дала мне твой адрес. Я думала оставить тебя в покое, но я ...
Когда он подносит ладонь к моему лицу, меня покалывает от его прикосновения.
– Я в порядке, обещаю, – шепчет он. – Ничего такого, через что я не проходил раньше, Мия. Я справлюсь с этим.
– Тогда почему ты снова скрываешься от меня? – спрашиваю я. Я закрываю глаза, когда он гладит меня по щеке большим пальцем. – Что-то случилось дома, не так ли?