— Сейчас сделаю, — были первые слова Кости, которые я расслышала. Скорее всего, он зашел за вторую барную стойку, и я облегченно вздохнула (как можно тише).
— Хочешь потом поехать ко мне или к тебе? — заговорила девушка. — Или здесь?
Несколько ударов шпилек о пол.
— Погоди, — голос Кости. — Может, сначала поболтаем.
Прозвучал ее раздражающий смех. Хотя, возможно, смех и обычный, женский. Просто она меня бесит.
— У меня мало драгоценного времени, — сообщила девушка, успокоившись. — Выкладывай. Зачем взял мой номер? Я же не нравлюсь тебе. Ты даже ни разу не посмотрел на мою грудь.
Вот это да! Я осторожно приподнялась, чтобы выглянуть немножко. И увидела ошарашенное лицо Кости и пятую точку этой девушки, оттопыренную назад, пока она облокачивалась о стойку. На всякий случай я спряталась обратно.
— Ты знаешь этого человека?
Черт, он не мог не спрашивать так прямо? И что? Он показал ей сейчас то видео?
— А… Я к нему подсела, мы начали так мило общаться, а потом одна стерва увела его у меня. Больше этого парня не видела.
— А мне показалось, что вы уже были знакомы ранее, до бара.
— Тебе показалось. Если это все, то до свидания, — бросила она, и послышался стук каблуков.
Не долго думая я выскочила из-за барной стойки и преградила ей путь к выходу, расставив руки в стороны.
— А вот и эта стерва, — сложила она руки на груди с откровенным декольте. — Что, поматросил и бросил?
— А что, завидно? К тебе даже не прикоснулся.
Лишь на долю секунды в ее глазах промелькнула злость, а потом сразу сменилась спокойным и надменным выражением.
— Мне все равно. Уйди с дороги, — собралась она пройти мимо. Но я растянулась еще шире перед ней, готовясь если что даже схватить ее. И Костя уже подоспел, положив ей руку на плечо и развернув к себе.
— Ты нам расскажешь все, что знаешь об этом парне и уйдешь, — сказал друг.
— Ничего я о нем не знаю.
— Ах, как же! — возмутилась я. — Пока я не подошла, вы с ним довольно долго болтали. Неужели даже не обменялись именами?
— Может и обменялись. Кажется, его звали… Саша или Паша. А может и Леша. Да когда это было! Не помню я, как его звали. И о чем говорили, я не помню! Отстаньте от меня, — сбросила она руку Кости с плеча и направилась к выходу, то есть мне навстречу. Что с ней делать? Ну не пытать же?
Я опустила руки, и она проскользнула мимо меня. Костя выругался, пнув ногой барный стул. Подойдя ближе, я поправила стул и умостилась на него.
— Ладно. У нас есть еще один козырь в рукаве, — оперся Костя о стойку.
— Какой же?
— Под баром эту девушку ждет мой друг на машине. Попросил его, чтобы он проследил за ней.
— Этот друг не из той компании? — испугалась я.
— Тома, я уже ни с кем не общаюсь из той компании. Прекрати хоть когда-нибудь волноваться об этом, — проговорил он, пытаясь, видимо, не показать раздражение.
А я никогда не перестану об этом волноваться. Потому что лично помогала Косте встать на ноги и, так сказать, на путь истинный.
Когда я приехала в этот город, у меня не было никого, кроме него, веселого коллеги по смене. Иногда мне и вовсе не хотелось уходить домой из бара (может быть потому, что я жила тогда в общежитии). Но без Кости этот город не стал бы для меня родным. И поняв однажды, что друг начал катиться по наклонной, я подала ему руку помощи, которую он, конечно, сразу отбросил, пока не стало совсем туго. Пока однажды не приперся ко мне под общежитие просить денег на траву или хотя бы бутылку пива. Тогда я съехала из общаги, и какое-то время мы вдвоем жили в баре на складе. Я приклеилась к нему как банный лист и не пускала никуда одного. К счастью, к нему здравый рассудок вернулся быстро и я не успела сойти с ума от постоянного вдалбливания ему идей о нормальной жизни.
Прошло уже пару лет, но я до сих пор волнуюсь о том, что Костя может случайно встретится с ребятами, которые были “друзьями” того периода жизни. А он, в свою очередь, теперь постоянно волнуется обо мне. Даже как-то говорил, что голову любому оторвет за меня. Я не особо верила, потому что Костя не такой уже и сильный. Но все равно сейчас боюсь ему рассказать о прошлом вечере. А надо.
Попросив себе маргаритку с вермутом, я выложила события вчерашнего вечера, ну и сегодняшнего утра. Я пыталась смягчить рассказ так, как только могла, но Костя все равно сидел напротив напряженный. И кулаки его сжимались-разжимались раз за разом.