— Будем надеяться, что охранение каравана сработает грамотно.
— И не сомневайся. На миноносце под номером 017 находится капитан первого ранга Лютый, командир дивизиона миноносцев, а он большой специалист по туркам. Ты заметил, кто снял самолет, прорвавшийся к головному транспорту?
— Не знаю, стреляли все.
— Команда Лютого отличилась, это мне по радиосвязи сообщили.
Вечер я встретил с волнением, но все обошлось, видно, турки сегодня сделали перерыв, хотя, странно и непонятно — в руки шла такая богатая добыча, я бы все силы приложил, но воспрепятствовал завершению переброски войск, которые теперь, на земле, крепко вжарят по туркам. Миноносцы остались на внешнем рейде, выстроившись полукругом, а транспорты пропустили в порт к причалам. Затем в гавань вошли все миноносцы, заняв позиции между двумя линиями противоторпедных сетей. Это меня капитан-лейтенант Владимиров просветил. Когда «Казак» отшвартовался, я поблагодарил Владимирова за компанию и за успешную нашу транспортировку. Затем побежал разыскивать командира полка с целью получения приказа на разгрузку.
Батарея стала лагерем в пяти километрах от Батума. Не успел я проверить качество устройства лагеря, как был вызван к командиру полка на совещание, где были собраны командиры дивизионов и командиры всех батарей.
— Господа офицеры, — начал свою речь полковник Федоров, — приказом командования 2-й армии наш 22 — й артиллерийский полк придается 45-й стрелковой дивизии. Все три дивизиона выдвигаются к населенному пункту Арнут и по месту будут распределены. Я со штабом полка вначале буду находиться при штабе дивизии, а с открытием боевых действий переместимся ближе к передовым порядкам. Отдельная батарея тяжелых минометов капитана Воронова уходит в подчинение командира 9-го горно-стрелкового полка подполковника Светлова, базирующегося в Севани. Всем быть готовым к переходу не позднее завтрашнего вечера. Проверку проведу лично со всем штабом. Всех офицеров прошу получить у начальника штаба карты с нанесенной обстановкой. Внимательно их изучите, в особенности маршруты выдвижения.
— Ваше высокоблагородие, — обратился к командиру полка, теперешний командир бывшей моей батареи поручик Смирнов, — а как будет решаться вопрос снабжения полка боеприпасами и продовольствием?
— На местах дислокации дивизии и горно-стрелкового полка уже созданы полевые склады боеприпасов, сейчас завозится продовольствие. Те снаряды и мины, которые мы доставили транспортами, перевозят в указанные мною места, запасы наращиваются. Прошу обратить внимание на дисциплину и безопасность во время совершения марша. Считайте, что мы передвигаемся по вражеской территории, следовательно, необходимо озаботиться охранением флангов и тыла. Впереди разведку будут вести части 3-го полка Донских казаков. Еще есть вопросы, господа?
Вопросов не последовало, но по лицам видел, что их накопилось множество, но озвучить почему-то никто не захотел.
После совещания я подошел к полковнику Федорову и попросил выделить мне дополнительно двадцать армейских повозок для транспортировки дополнительного боезапаса. Они мне были необходимы, я из личной жадности взял дополнительно полторы тысячи мин — не понадеялся на интендантов, а решил еще пару боекомплектов прихватить на всякий случай. Да, кто-то посчитает меня жадным, но это неправда, я не жадный, я запасливый.
Возвратившись в расположение батареи, собрал своих офицеров и довел информацию, полученную на совещании. Радости на их лицах не увидел. Собственно радоваться было нечему. Нам предстояло по пересеченной местности, изобилующей большим количеством холмов, гор и перевалов, преодолеть сто восемьдесят километров. На карте все дороги обозначены, как проходимые, но надо готовиться к худшему. Жаль, конечно, что нам не досталось направление наступления вдоль побережья на Трабзон. Здесь холмики невысокие, лесистая местность, есть, где укрыться от глаз неприятеля, и выйти к намеченным рубежам скрытно. Но, как известно, приказы высшего командования не обсуждаются, а подлежат исполнению.
Полковник выполнил обещание, мне выделили повозки в нужном количестве вместе с ездовыми. Проверку, учиненную командованием полка, моя батарея выдержала с честью, замечания, конечно, были, но несущественные. Ранним утром первой выходила моя батарея, так как нам предстоял более длинный путь. Казаки нас должны поджидать при подходе к первой горной гряде, примерно километров через тридцать, до этого места маршрут был безопасен.
Походная колонна батареи, растянувшаяся почти на два с половиной километра, подобно змее ползла через горы. Сотник казаков Филипп Захлестов, полуэскадрон казаков разделил на три части. В голове колонны двигалось три десятка всадников, два десятка в центре и десяток замыкал колонну. Захлестов объяснил мне, что так он успеет отреагировать в случае опасности.