Размещались в хибарке из камыша и глины. Прежде, чем начать готовить ужин, я с винтовкой обошел весь оазис, исследовал на наличие людей и животных. Ни тех, ни других не обнаружил. Для себя сделал вывод, что здесь если и бывают люди, то не часто, ведь в колодце очень мало воды, нам едва хватило напоить лошадей и набрать в котел. Кашеварил Шапур. Примерно через час он налил нам в миски что-то среднее между супом и кашей с кусочками мяса, обозвав это легким пловом. Ну, что, плов, так плов, пусть и не обычный, зато вкусный и горячий. Еще не успевший утратить свежесть лаваш пришелся очень кстати. А вот традиционный, по словам Шапура, тан, кисломолочный напиток, приготовленный из козьего молока, я пить отказался. Мой желудок не очень дружит с молоком, по крайней мере, в том, моем прошлом было так, и сейчас я не готов проводить опасные эксперименты.
Я принял решение выставить караул, чтобы можно было спать спокойно. Ночь разделил на равные части. Себе оставил время перед рассветом, обычно в этот период у человека притупляется внимание и бдительности, и я не хотел, чтобы нас застали врасплох. Предупредил, что если я обнаружу караульного спящим, то он уже никогда не проснется, приложу к этому руку. По переглядываниям Шапура и Кямила понял, поверили, будут сторожить наш сон на совесть.
Вечер второго дня мы встретили в очередном оазисе. Мать — природа как бы специально устроила эти живые уголки, в дневном переходе друг от друга — это если ехать неторопясь, а мы и не торопились. Сегодня нам компанию составило небольшое стадо диких коз, они пришли на водопой. Под финиковой пальмой образовалось небольшое озерцо. Как ни прекрасны были животные, но я решил побаловать нас свежим мясом, подстрелил молодую козу.
О-о-о, приготовленное на углях мясо дикой козы в собственном соку, да еще на свежем воздухе, вкуснотища. Съел уже достаточно, чувствую тяжесть в желудке, а глаза бы еще пару кусков проглотили. Но меру надо знать. До поздней ночи жарили мясо, чтобы было чем подкрепиться утром.
Утро началось с происшествия. По мне, а я как раз нес караул и немного расслабился, выйдя на открытое пространство, с вершины невысокого бархана открыл стрельбу одинокий всадник на высоком коне вороной масти. Я среагировал моментально. Упал и откатился за ствол пальмы. На бархан осторожно выехали еще двое всадников и присоединились к первому стрелку, поддержав его выстрелами. Кто это был — мне совершенно без разницы, с такого расстояния лица не рассмотреть, а стреляют они неважно, еще не было ни одного попадания в пальму, служащей мне укрытием. Ну, что, господин капитан, покажешь класс в стрельбе на сто-стопятьдесят метров? — спросил я себя мысленно, оглядываясь по сторонам в надежде, что мои товарищи не прибегут посмотреть, кто нарушил наш покой. Произвел три прицельных выстрела. Двоих завалил насмерть, живые люди мешком с лошади не валятся. А вот третьего, похоже, только ранил, он остался в седле, но завалился на шею коня. Пригибаясь и меняя направление, бегом приблизился к нежданным гостям. Раненым оказался известный нам Али, я был прав в своих рассуждениях. Карабин Али валялся у ног коня, но помня о подлой натуре всех разбойников, я для надежности съездил его прикладом винтовки по башке, не сильно, так, чтобы только оглушить, для профилактики побега — затмить глаза глухой темнотой бессознательности. Поднялся на вершину бархана, осмотрел округу, больше никого не обнаружил. Затем проверил других бандитов. Я мог себя похвалить, одному снес пулей половину головы, второму попал в грудь, напротив сердца. Обрезав повод лошади, связал Али — я ему плечо прострелил. Провел обыск трупов, собрал трофеи. Лошади никуда не убежали, видно приучены к выстрелам. Загрузив Али в седло вороного коня, привязал к нему остальных, повел караван к лагерю. Углубившись в оазис метров на двадцать, услышал негромкий плач. Подойдя ближе, увидел раскачивающегося из стороны в сторону Шапура, державшего в руках голову Кямила. Шальная пуля нашла турка. Чего ему не сиделось на месте?
Чтобы вывести Шапура из шокового состояния, отправил его на окраину оазиса рыть могилу, из расчета на четверых мертвецов.
Приведя в сознание Али, подробно расспросил о связи с Марковым и о том, как он нас нашел.
С Марковым Али познакомился в Москве, там его отец держал магазин, торговал персидскими коврами. Василий выбирал большой ковер для своего начальника. Слово за слово, оба посетовали на отсутствие достаточного количества денег. У Маркова их не было вовсе, а Али ограничивал в средствах отец. Собственно, перс предложил Маркову заняться торговлей людьми. Василий, гниловатый человечишко, выслеживал молоденьких и незамужних мещанок. Подстерегал их в укромных местах. Оглушив, перевозил в дом к Али. Дальше товар доставлялся на побережье Каспия, а оттуда в Иран. Спрос значительно превышал предложение, потому цены на девушек и парней из России были очень высоки.