— Прошу меня простить, Искандер, — остановил меня перед ужином комендант, — я заметил, что мои офицеры-артиллеристы слабо усваивают ваши уроки.
— Почтенный Аббас, это вы мягко сказали. Все, что я им говорю, уходит как вода в песок. Ладно, унтер-офицеры, их уровень образования невысок, но офицеры, я так понимаю, они отпрыски семей аристократов, получили наверняка приличное образование. Неужели они так глухи к наукам?
— А вы попробуйте вколачивать в их глупые головы учение палкой.
— Бить офицеров в присутствии подчиненных неправильно, авторитет потеряют. Да, и кто я такой, чтобы поднимать руку на дворянина?
— Эти порождения упрямых ослов и мулов по-другому не поймут, и правом их гонять палкой вы имеете, на сей счет мне отданы распоряжения. И вы знаете, кем.
Тогда я стал проводить занятия раздельно. Вначале гонял офицеров, а после обеда занимался с их подчиненными. Более-менее нормально усваивал материал только лейтенант Махмуд, занимающий должность командира артиллерии крепости. Конечно, за две недели из полных неучей классных артиллеристов я не воспитал, но хотя бы азы профессии дать смог. Теперь я был уверен, что стволы орудий больше не будут покрываться слоем ржавчины. Неплохо было провести стрельбы и научить персов грамотному ведению огня, но без разрешения Джахана Пехлевани это сделать невозможно, а отец шаха, своим присутствием нас не баловал.
Аналогичная ситуация была и с пулеметами. Техническая документация к ним тоже была на русском языке. Вновь занимался переводом. С обучением было легче, поскольку пулеметы проще устроены. К исходу второй недели я мог себя похвалить: боеспособность гарнизона крепости мне удалось значительно повысить. Так оно или нет, но я тешил себя надеждой, что в критической ситуации и артиллеристы, и пулеметчики нанесут урон нападающим.
Поздно вечером, когда собирался отойти ко сну после принятия ванной, в покои прибежал мой слуга Захир и сообщил, что меня приглашают в кабинет Джахана.
Вошел и поклонился, как предписывает местный этикет, так как в кабинете присутствовал шах Ирана и его отец.
— А ты не можешь сидеть спокойно? — с усмешкой спросил Джахан. — Взялся гонять солдат гарнизона. Что-то получилось?
— Вот именно, что-то. Для организации нормальной артиллерийской обороны крепости необходимо создать полноценную артиллерийскую батарею. Назначить квалифицированного командира батареи. Разделить артиллерию крепости на взводы, во главе которых целесообразно поставить толковых молодых офицеров. На башне дворца организовать наблюдательный и дальномерный пункт. Ко всем позициям батареи провести телефонную связь. Таким образом, можно улучшить управляемость огнем. Проводить регулярные тренировки личного состава с выездами на полигон для стрельб. Примерно за пять-шесть месяцев можно создать, хорошо обученную боевую единицу. Сейчас же артиллерия крепости способна только для отпугивания нападающих. Если будут поражения целей, то это скорей всего, только случайные.
— Не забывай, Искандер, что Тугай-крепость находится недалеко от столицы, и нам, слава Аллаху, никто не угрожает, — спокойно сказал шах. — Ты правильно поступил, расшевелив это сонное царство, а то совсем обленились. Но мы собрались по иному поводу.
— Отец, — взглянул Рустем на Джахана, — расскажите Искандеру.
— Скажу так, твои слова, Искандер, подтвердились. Наши люди побывали в твоей батарее и привезли сюда Маркова. Он сейчас в подвале приходит в себе после долгой дороги. Мы туда спустимся чуть позже. Прежде, чем захватывать Маркова, поговорили с жандармами, которые проводили расследование обстоятельств твоей гибели и отправку гроба в Крым для погребения. Нам удалось получить протоколы осмотра трупа. Там о твоих ранениях нет ни единого слова. Кстати, инициатором расследования был поручик Мутных, он написал рапорт на имя командира полка, и тот дал рапорту ход. Параллельно с этим, наши люди побывали в Крыму и разыскали профессора Санаева. Опуская подробности, скажу, он полностью подтвердил твои слова, и вдобавок передал все до единого фотоснимки, сделанные в ходе операции и после ее завершения. Все сходится. Поговорить с твоим отцом не удалось. Он некоторое время пребывал на вилле, а потом его вызвали в Москву к императрице с докладом. От себя лично и от лица моего сына, приношу тебе извинения за то, что усомнились в правдивости твоих слов.
— Извинения приняты, — сказал я с поклоном. — Я вас прекрасно понимаю, вы обязаны были все досконально проверить, и вы нисколько не оскорбили меня недоверием.