— Как ты меня нашел? О Господи, ты с Александром! — Виктория замечает брата, ее шок умножается с каждой секундой.
— Мы вдвоем искали тебя. Но я бы и не смог по-другому. Ты же моя!
Виктория вздрагивает, прикладывая ладошки к груди.
Кхм-кхм…
Сзади раздается покашливание.
— Молодые люди, что вас в наш дом привело? По какому праву мою дочь своей называете?
Перед нами предстает мужчина с длинной густой бородой. Он в черной рясе, на груди висит огромный крест. В одной руке держит икону, во второй толстую книгу, кажется, библию. Рядом с ним жена, присматривается к цветам в моих руках. Они нам точно не радуются, как дети подаркам.
— Вика не наша, а только моего брата Кирилла, — показывает Алекс на меня. — Сначала был спорный момент, но потом я одумался, отче.
— Что одумался, хорошо. А то, что тратишь жизнь на беспутства, не откроет для тебя пусть к истинному счастью, — огорошивает отец Виктории.
Алекс глазами спрашивает у меня, откуда папаша Вики догадался? Вроде я знаю!
И голосище у него такой грозный, произносит слова, а будто нараспев, и в конце ударением бьет по башке. Нет, я не суеверный. Но почему-то вспотел. Ощущение, что папа Виктории всю мою жизнь уже просканировал и знает теперь больше меня. А я бы предпочел не разглашать некоторые особо грешные моменты из прошлого.
— Я люблю вашу дочь, — не увиливаю, прямо говорю. — У нас вышло недоразумение. Дело в том, что мне надо было больше доверять своей девушке. Но я все осознал, и не хочу Викторию потерять.
Выражение лица священника остается задумчиво-каменным. Зато мама изумленно всплеснула руками.
— Доченька, а почему брат назвал твоего парня Кириллом? Ты же нам другое имя называла.
— Нет, мам, это не Витя, — густо краснеет старшая дочь.
— Интере-есно… — тянет священник, встряхивая бородой.
— Виктория работала моей помощницей. Потом мы начали встречаться и поняли, что любим друг друга, и больше не расставались.
— Я хотела вам потом рассказать, — виновато поглядывает на родню моя девушка.
— Что же это получается… Ты, Кирилл, сын божий, — священник направляет крест на меня. — Стал начальником нашей дочери, воспользовался положением, соблазнил ее. Довел до греха! Потом еще обидел недоверием.
Как на лавке подсудимых оказался, только лавке церковной.
И как ее отец так четко все вычислил? Неужели я выгляжу, как тот, кто пока не затянет в постель, не успокоится? Хотя, да, с Викторией так все и было.
— Э-э… да, каюсь. Часто до греха доводил. Не смог удержаться.
— Кирилл! Ты же не на исповеди! — пытается меня заткнуть любимая.
— Ну что я врать буду, мы вместе живем.
— Ой, свят-свят, Пресвятые Угодники! — мать с причитанием бледнеет.
Глава 58
Вика
Мне ли не знать, что одним только взглядом отец разговорит любого. Кирилл вообще решил правду рубить, топит нас, а мне потом жить еще как-то.
И что он говорил об осознании, и что не отпустит больше меня? У меня от переизбытка эмоций даже пальцы дрожат на руках, сбивается дыхание, и я боюсь заранее радоваться.
— И как ты собираешься покаяться, Кирилл? Опять заберешь нашу дочь жить в грехе? — папа грозно наседает, и это еще он заповеди не начал читать и не пустился в глубокую проповедь.
— Очень сильно собираюсь покаяться!
Как вдруг Бельский падает передо мной на колено. Букет нарциссов откладывает на пол. Лезет в карман и достает оттуда красную коробочку.
— Никакого греха больше. Я и так задержался. Прошу руки вашей дочери. Виктория, любимая моя, выходи за меня! Обещаю на будущее не вести себя больше недоверчивым психом. Если что, то ты мне тоже пилой угрожай!
С ума сойти…
Я по стенке сползаю, оказываясь к нему почти лицом к лицу.
— Думаешь, получится? — шепчу, еле шевеля губами от волнения.
— Ради тебя буду очень стараться. Ты нужна мне, Виктория, как воздух нужна.
— А ты… нужен мне, как свет, на который хочется дальше идти… бесконечно…
Вот и снова проступают в глазах слезы. Только эти слезы не горькие, они катятся от счастья по щекам.
Не забыл, не обманулся ловушкой Маринки, бросил все и приехал за мной… Получается, я важнее для Кирилла, чем думала... И сверкающее кольцо в открытой коробочке, тому доказательство. Какие же мы глупые и влюбленные!
Кирилл прислоняет прохладный лоб к моему лбу. В прихожей вся моя родня и Александр. А мы, как будто забылись, в этот миг оставшись одни.
— Прошу твой ответ. Лучше не ответ, а согласие! Если надо, то и ваши ритуалы пройду, — Кирилл заметно нервничает и сбивчиво просит моей руки, а я уже за его шею хватаюсь и обнимаю. Крепко-крепко, чтобы почувствовать наверняка — мне не снится ничего, за мной, правда, приехал любимый.