— Здесь уютно, — Кирилл тоже разглядывает территорию. — Не хватает океана и пальм. Но это ничего, мы туда еще поедем обязательно, как только получится вырваться из корпорации в отпуск.
— Для меня попасть сюда и так уже сравнимо с волшебством, — честно признаюсь, без преувеличений.
Ничего же себе, какая вокруг красота!
— А на планете еще столько мест удивительных, вообще закачаешься, Виктория.
Вот уж не знаю. Когда со мной рядом Кирилл, мне любое место сносит крышу. Мы со звоном ударяемся бокалами, стоим в обнимочку, мне уже хорошо-хорошо. Пусть так почаще воруют, я очень согласна.
После перекуса мы отправляемся внутрь бунгало внушительных размеров. Интерьер рассмотреть не выходит, неудобно так-то разглядывать во время безумных поцелуев, перетекающих в жаркую страсть. Мы забрались на открытую крышу и задержались здесь, не справляясь с накатившими желаниями. Кирилл рычит, стягивая с меня нетерпеливо одежду, а я распаляюсь как спичка, словно вот-вот и сгорю, если кто-нибудь из нас резко прервется...
Майский вечер немного веет прохладой, Кирилл накидывает мне на плечи свой пиджак. Ужин нам приносят из нескольких блюд. Одно другого вкуснее, пробую от каждого блюда по чуть-чуть, а больше смеюсь и болтаю с неугомонным в шутках мужчиной. С Кириллом может быть весело, интересно, временами трогательно до мурашек. Мне не надо выдумывать, о чем говорить. Все получается само собой, легко, непринужденно.
И в такие моменты, я точно осознаю, что мне его не заменит никто… Загадывать страшно. А потерять его, еще страшней. Ведь в нем я вижу целый мир, неважно какого размера, но в этом нашем Мире так хочется остаться навсегда.
После ужина возникает неловкость, ну как у меня может быть. Кирилл настроился затянуть нас в бассейн с подогревом. Купальник я, конечно, не взяла. И разве этим остановишь укравшего девушку Бельского? Подхватывает на руки, смеется и несет.
— В воде нас никто не увидит, да и стемнело уже. Думаешь, я долго бы дал тебе плавать в купальнике? Да я бы сначала его съел, а потом мою вкусную девочку, — ох, как зарычал при этом обещающе, прыгая в воду вместе со мной.
— Вот как привыкну, превращусь в бесстыдную девушку. Буду повсюду ходить в том откровенном красном платье, попой крутить, на пляжах раздеваться…
— Э, нет, — перебивает угрозы, — только со мной показывай всю красоту. Другим мужикам повыбиваю глаза, если только лишнее что-то увидят. Ты моя, Виктория. Только моя. Лучше не дразни во мне зверя!
Целуемся, плаваем, опять на поцелуи срываемся. Вокруг бассейна зажглись маленькие фонарики, и яркие звезды рассыпаются золотыми узорами на воде. Глаза у Кирилла горят каким-то особенным блеском, отпечатывая в темных радужках половинку луны. Вдыхаю глубже воздух, пропитанный духами из романтики. Божественным кажется место, в котором есть только мы, и, наверное, выбираться в реальность уже не захочется.
Мы подплываем к бортику бассейна с открытым обзором на склон. Я вообще боюсь высоты, но сейчас мне нестрашно. Кирилл обнимает меня сзади, ласкающими прикосновениями опять будоражит, заставляя стонать от удовольствия.
В мыслях почему-то всплывает то, что я не стала сразу спрашивать. А может, и не стоит… но я все же решаюсь это вслух произнести.
— А почему ты не засомневался во мне? Как так сразу понял, что Маринка наговаривала в отместку?
Руки Кирилла перестают блуждать по моему телу, замирают в районе талии. Он мне дышит в затылок, проводит носом по волосам, отвечая не сразу.
— Обычно, я могу представить разные версии. Но после слов отца… не смог. Только подумал о тебе, какая ты у меня чистая, нежная, настоящая. Тогда понял — вот ты и влюбился, Кирилл! Мне стало больно представлять, что ты могла бы захотеть другого…
Разворачиваюсь. У меня глаза сейчас та-ак широко распахнулись.
— Влюбился?
Переспрашиваю. Хотя разобрала слова. Но… но… хочется услышать еще. Поверить, что я не ослышалась.
— А то ты сама не заметила, — с мягкой улыбкой, наклоняется ко мне. — Я же голову потерял, даже спятил частично. Люблю тебя, Виктория. И это… не изменить!
— Как думаешь, а это не слишком опасно в босса влюбиться?
— Ужасно, просто ужасно опасно. Только как передо мной устоять?
— Кирилл!
— Если серьезно, — прикладывает мою ладонь к своему сердцу. — Я о большем и мечтать не мог, чтобы ты, моя любимая Виктория, ответила мне взаимностью.