Мяч падает по ту сторону корта и мягко пружинит по полю. Победа. Я рвано вдыхаю и выдыхаю, легкие все еще не пришли в норму. Мне не кажется? Счет на доске не врет?
– Победа Николь Адамс, – провозглашает судья.
Радость ударяет мне в голову. Я выиграла, я это сделала.
Я оборачиваюсь, ища глазами Конора. Он все также стоит возле сетки, смотрит на меня и улыбается. Я иду прямиком к нему.
– Ты видел это? – я подлетаю к нему, чуть ли не подпрыгивая.
– Да, я видел это, – его улыбка освещает его лицо, и мне хочется смеяться.
Он кладет руки мне на плечи.
– Ты – большущая молодец.
Я пытаюсь быть насмешливо-ироничной, но радость переполняет меня. Кажется, ничего не может заставить мою улыбку угаснуть.
– Ха! А то! Я в команде! Ну что скажешь, я выиграла, даже без тай–брейка! А как я отбила её свечку? Видал?
– Да, ты, действительно, молодец, – повторяет он, но его взгляд становится серьёзным, и он чуть сильнее сжимает мои плечи. – Я никогда не сомневался в твоей технике, но Ника, кажется, я сказал тебе, что возьму тебя в команду, только если ты победишь.
– Что? Так я ведь победила! – что-то в его взгляде заставляет меня насторожиться.
– Победишь в финале.
– Чтоо? – пару секунд мы смотрим друг другу в глаза, – Ты шутишь, – шепчу я, – ты так не говорил, по правилам в команду попадают последние два финалиста. Последняя игра, просто шоу.
Но в его глазах я не вижу и намека на шутку.
– Нет, Конор! – я вырываюсь из его рук, злобно глядя на него, – правила одинаковы для всех! Это не честно!
Конор выпрямляется и скрещивает руки на груди. Его взгляд в упор непреклонен.
– Это решать мне, Ника. Я капитан этой команды. И если ты хочешь быть в ней, тебе нужно победить. Выбирай, – в его голосе, обычно таком спокойном, я слышу сталь.
Он не шутит. На мгновение я замираю в шоке, все ещё отказываясь понимать, что он собирается обойтись со мной так несправедливо. А потом во мне просыпается ярость. Мне хочется кричать. Накинуться на него и бить его, пиная ногами.
Я все расскажу мистеру Макдауэлу. Меня трясло. Он не может так поступить. Что за самоуправство? Я делаю шаг назад.
И что дальше, Ника?
Пойдешь, устроишь скандал? На глазах у всех? Скажешь, что Конор не хочет брать тебя в команду? Потребуешь взять? А дальше? Допустим, меня возьмут, но все запомнят, что капитан сборной брать тебя не хотел. Дружелюбный, милый, ответственный всеми любимый Конор, не хотел видеть тебя в рядах его команды. Хочешь ли ты быть в команде при таких условиях? Нежеланный игрок. Ты знаешь себя, ты не выдержишь этого. Мои кулаки сжимаются в бессильной ярости.
Плевать.
Я разворачиваюсь на пятках и двигаюсь прочь с корта. Сейчас я просто уйду домой и больше никогда сюда не вернусь. Хрен с ним с турниром, хрен с ним с Конором, хрен с ним с теннисом.
Я влетаю в раздевалку, злость кипящей магмой требует выхода.
Мудила.
Я кричу.
Ракетка летит в стену.
Разворачиваюсь и пинаю шкафчик. Раз, второй.
Ненавижу, ненавижу, ненавижу.
Я больше не буду заниматься теннисом. Нет, наоборот, я буду тренироваться, стану первой ракеткой мира, и он утрется, когда я обыграю его и участников его команды на корте. На секунду я замираю. Ника, что ты несешь? Реально? первой ракеткой? Очнись. Разве такое возможно в твоей унылой стране Провал–ляндии, в которой ты живешь весь последний год. Ну, или в том, чудесном местечке, под названием Неудачалэнд, в котором ты так часто бываешь последнее время, не забывая заскочить в Пожелейсебятаун.
– Оу, полегче, ты зря обижаешь шкафчик. Бить надо, почему-то, что чувствует боль. Например, чья-то голень. Чья-то капитанская голень.
Я резко оборачиваюсь, облокотившись на дверной косяк, в проеме стоит блондинка–судья.
Я первый раз оказываюсь с ней лицом к лицу. И даже не смотря на свою злость, не могу не заметить, как она красива.
– Пошел он к черту!
– Ты слишком мила, на твоем месте я нашла бы дыру поглубже, куда он может прогуляться, – качает головой девушка.
– Ты в курсе? – я бросаю на неё хмурый взгляд.
– Так получилось, что вы решили поговорить, именно под моей вышкой.
Отлично. Об этой истории уже знают.
– К черту, – я рывком открываю дверь своего шкафчика и, вытащив сумку, бросаю её себе под ноги.
Просто уйду отсюда и все забуду, как дурной сон. Я проживу без тенниса. Займусь чем-нибудь еще, например архитектурой.
– Знаешь, Конор не из тех, кто будет строить препятствия просто из вредности. Да, его решение кажется сомнительным, но, думаю, он преследует благие намерения.
Естественно! Она на его стороне. Что я говорила о команде?
– Благие намерения? Да мне плевать! Я уже заслужила свое место в команде! Он не имеет право делать для меня отдельные условия!
Блондинка отрывается от косяка и не торопясь подходит ко мне так, что мы оказываемся друг напротив друга
– Николь, верно? Конор – супер ответственный парень. Когда я говорю «супер», я имею в виду, что он параноидально ответственно относится к своим обязанностям капитана. Эта команда его детище. Мистер Макдауэл не уделяет сборной и половину того времени, что тратит на нее Конор. И если он хочет, чтобы ты была в команде на особых условиях, пусть эти условия и играют против тебя, значит, это не просто так. Значит, он действительно в тебе что-то рассмотрел. На мой взгляд, это комплимент.
Я дернулась, хотела возразить, но не нашла слов.
– Паршиво у него получается делать комплименты, – пробурчала я.
– Мне кажется, у тебя есть все шансы стать победительницей этого турнира. А потом, после твоей победы, я приглашаю тебя в одно место, где угощу сногсшибательным десертом.
Я уставилась на блондинку. Пытаясь найти на её лице признаки издевки. Но её лицо так серьёзно, что меня пробивает на смех.
Истеричный смех.
– Что? – я фыркаю, – я, что похожа на ребенка, чтобы вестись на сладости?
– Всегда срабатывает, – усмехаясь, пожимает плечами она.
Ох.
Я опускаюсь на скамейку. Я хочу уйти. В конце концов, у меня есть гордость. Я обхватываю голову руками. Но что дальше, Ника? Ты действительно готова уйти? После того как, все–таки, вернулась, после всех этих нервов все эти дни перед соревнованиями? Первые трудности и ты опять бежишь? Как удобно, что есть Конор, на которого можно повесить вину за твою трусость. Что тебя так злит? Да, конечно, он – козёл, но правда в том, что ты ужасно боишься проиграть в финале, не правда ли? Где твоя решимость, что-то поменять в своей жизни?
«Ты так боишься выйти из своей зоны комфорта, что готова пойти на все?» звучит в моей голове, не мой, но также хорошо знакомый мне голос, обжигая меня изнутри.
Ты просто жалкая.
Давай, уходи и жалей об этом до конца жизни.
– Хорошо, но еще горячий шоколад.
– Что? – брови блондинки поднимаются вверх.
– Ты угостишь меня десертом и еще горячим шоколадом.
Девушка смеётся.
– Кстати, меня зовут Стейси.