Да, надеяться на то, что она запорет первую подачу, было слишком наивно с моей стороны.
Мяч уже летит обратно, я бегу в сторону, но недостаточно быстро. Я ударяю ракеткой по воздуху, дав мячу упасть на корт.
Супер. Ты пропустила мяч, после пяти секунд игры? Или трех?
15:0
Разве измотанные люди бьют так сильно?
Я беру мяч, готовясь подавать. Ника, не дай этому сбить тебя с толку. Забудь. Этого всего лишь первое очко.
Как на счет прописать ей парочку эйсов? Как ты умеешь.
Подбрасываю и бью, через мгновение Эшли возвращает мне мяч. Ну ладно может я погорячилась с эйсами. В течение следующих пары минут, мы обмениваемся с ней мячом, обе преимущественно двигаясь вдоль задней линии. А потом я делаю подачу, и мяч улетает в аут.
– Аут, – кричит линейный судья.
30:0
Ты просто красавица.
Но, не волнуйся, Ника, это еще ничего не значит. Ну, подумаешь, ты проиграла ей в тот раз. Просто был не твой день. Да и солнце. Не забывай о солнце.
Подача и снова удар, удар. Короткая серия ударов. Сетка.
40:0
Да и это снова мой косяк.
Еще один недолгий розыгрыш, и я снова пропускаю мяч, совершая позорнейший бэкхенд.
60:0
Гейм за Эшли. На трибунах редкие аплодисменты. Не думаю, что у нас тут есть реальные болельщики. Скорей это из спортивного интереса. Хотя кто знает? Я бросаю взгляд на Эшли, она в черной юбке и белой футболке поло. Миленько. Интересно, в сравнении, кто из нас выигрывает? Очнись. Какая разница кто симпатичнее, пока абсолютно ясно одно – играет она лучше.
Я подаю, и мяч стремительно улетает на её сторону поля, который она принимает у самой сетки.
Хотя кто сказал, что она играет лучше? У нее только одно вынужденное очко. Два остальных это мои проколы. Так что это не она лучше, это я… не очень.
Отлично, Ника, ты просто гений самомотивации.
Очередной удар, и я на волосок, от того, чтобы его не пропустить.
Ох, просто заткнись и играй.
Но, я знаю, что это невозможно, теннисисты постоянно разговаривают сами с собой. Никто ни в каком другом спорте не разговаривает с собой так много, как теннисисты. Футболисты, бейсболисты или даже игроки в гольф, все время от времени могут что-то бормотать себе под нос. Или подгонять себя короткими командами. Но только теннисисты разговаривают с собой в полный голос. В разгар матча игрок похож на сумасшедшего в бреду. Разговор тениста — это как полноценный разговор двух человек, он может сам задавать себе вопросы и тут же отвечать на них, ругать себя, и тут же огрызаться, жаловаться и подбадривать сам себя. Почему? Потому что теннис – игра одиночек. Возможно боксеры, могут понять, насколько одинок теннисист на корте, – но у боксеров есть хотя бы менеджер и помощник, которые встречают его в углу ринга в перерыве между раундами. Да и соперник у боксера — вот он, в считанных сантиметрах рядом, ты можешь ударить его или оскорбить. Теннисист же стоит напротив своего противника, обменивается с ним ударами, но не в состоянии ни дотянуться до него, ни заговорить с ним или с кем-либо другим. Правила запрещают теннисисту, пока он на корте, разговаривать даже с тренером. Игра в теннис это как заключение на необитаемом острове. Как в том фильме, где Том Хенкс в результате стал разговаривать с баскетбольным мячом, так и здесь. Когда человек остается в одиночестве, он неизбежно начнет разговаривать сам с собой.
Я разговариваю со своим вторым «я» непрерывно. Не знаю как там у других теннисистов, но моё «я» всегда со мной. Даже в повседневной жизни, я частенько обращаюсь к нему.
Хотя чтобы и не поговорить с интересным человеком?
В следующий момент, я бегу вперед, но все-таки не успеваю.
15:0
Так–так. Нужно вспомнить, сколько там было вынужденных и невынужденных ошибок в нашей прошлой игре. Потому что пора брать себя в руки.
Ещё один розыгрыш и снова мой промах.
30:0
Ладно, Ника, кому ты врешь, признайся, что она просто лучше тебя. Ты проиграла ей в прошлый раз, солнце тут не причем.
Я провела напульсником по лбу.
Моя подача и… сетка.
Черт.
Достаю следующий мяч. Сосредоточься. Ещё раз, подбрасываю, удар и… сетка.
Что?
40:0
Второй тройной брекпоинт за игру. Ммм… Кто–нибудь уже звонит в книгу рекордов Гиннеса?
А через пять минут я теряю еще один мяч и второй гейм также за Эшли.
О боже. Я чувствую сгустившуюся в воздухе жалость к себе. Люди не торжествуют, потому что это даже не борьба, это похоже на избиение младенца.
Когда уже закончится этот позор? Нужно было уходить пока могла.
Может притвориться, что подвернула ногу и сняться с матча?
Господи, Ника, это будет верх трусости, даже для тебя.
А следующий мяч прилетает мне в голову. С трибун раздается дружное «Ух». Удар не сильный, что удивительно, но боль достаточная, чтобы я выронила ракетку, и схватившись за голову опустилась на корточки. Кто-то подбегает ко мне, пытаясь узнать в порядке ли я.
Сквозь боль я узнаю голос Конора. Конечно, кто же ещё это мог быть. Но сейчас мне не до него. Отстраняя его от себя рукой, я бормочу, что все в порядке.
Какое-то время я еще сижу на траве, покачиваясь из стороны в сторону, баюкая свою боль. Постепенно она утихает. Ну что ж Ника, вот он твой шанс, слиться. Лучшей возможности не могло и представиться, такое точно не подделаешь. К глазам подступают слезы, меня тошнит. Но это не от боли. Меня тошнит от себя. От жалкой, бесхребетной себя. Ты не посмеешь сейчас уйти, сдаться. Если ты это сделаешь, ты не сможешь уважать себя, Ника.
«Я тебя понял. Надеюсь, это тот выбор, который ты хотела».
Раз.
Два.
Три.
Четыре.
Пять.
Я поднимаюсь и знаком показываю мистеру Макдауэлу, что готова продолжить. Кажется, он не на шутку обеспокоен. Но я подтверждаю своё решение. По трибунам пробегается гул.
Третий гейм. Счет 15:0
Вспомни полуфинал Sity Open. Думаю, Эшли даже не снилось там оказаться. Вспомни, как ты умирала том корте под атаками той норвежки. Сегодняшняя игра даже рядом не стояла.
Просто соберись, Ника.
***
Мяч упал. Она не смогла его отбить.
15:40
Я победила. Победила! О боже, я это сделала. О боже, да!
С трибун раздаются аплодисменты.
– Молодчина! – Выкрикнул кто-то.
Я перевожу взгляд на Эшли на другой стороне поля. Оборачиваюсь на трибуны.
– Я поздравляю тебя Николь. Это была отличная игра, полная юношеского соперничества и горячего духа молодости! – тренер Макдауэл стискивает мою ладонь в своих огромных ручищах и трясет её. – Так держать! Как твоя голова?
– Спасибо, сэр, – говорю я. – все в порядке, сэр.
Я победила!
Ко мне подбегает Стейси.
– Я в тебе не сомневалась, – она порывисто сжимает меня в объятиях притянув к себе. – молодчина.
Победила. Я смеюсь.
– Кажется, я действительно это сделала, – говорю я ей с глупой улыбкой.
– Даже не сомневайся, ты тут всем надрала зад, – она подмигивает мне.
– Ника! – ко мне подбегает Джерри, парень с которым мы чаще других играем на тренировках и, схватив меня в охапку, трясёт, – я так рад за тебя! Какая ты молодец! Это было в лучшем духе «суппергеройских» побед.
Ко мне подходят поздравить и другие ребята из клуба, я удивлена, мне приятно и неловко. Ведь имен некоторых я не помню, хоть мы и тренировались вместе.
Тебе явно будет, о чем подумать, Ника.
– Молодец, Ника. Поздравляю тебя с победой, – за плечом Стейси возникает Конор. И он улыбается мне так, как будто мы с ним лучшие друзья и как будто это не он провернул со мной этот подлый трюк.
Несмотря на то, что мне хочется прыгать и скакать, я с холодом смотрю на него. Я не собираюсь прощать его за такую подставу.
– Это точно не благодаря тебе.
– Оу… – протянула Стейси, – ну, не могу сказать, что ты этого не заслужил. – Девушка сочувственно похлопывает парня по плечу.
– Ника… – начала Конор, – но я остановила его рукой, – Когда мне приходить на тренировку? Или мне нужно тебе ещё что-то доказать? Пройти еще одну проверку? Может теперь мне стоит победить действующих игроков сборной? А в конце сразиться с мистером Макдауэлом?
На его лице отражается досада.
–Тренировка в четверг. И послушай…
Но я уже повернулась к нему спиной и направляюсь к выходу с площадки.