На самом деле мне было не очень больно, скорей все еще смешно и немного неловко. Ах и, кажется, я всё–таки стерла локти до кровавых ссадин.
– Все хорошо, – я улыбнулась, давая понять всем встревоженным лицам, склонившимся надо мной, что со мной всё в порядке.
– Не двигайся, – Конор взял мою ногу за лодыжку и осторожно прощупал её, – нигде не болит?
– Неет… – проблеяла я, ужасно смутившись.
А его руки между тем переместились на другую ногу, также осторожно прощупывая суставы.
– А здесь?
Я помотала головой, но всё что я могла почувствовать, это его большие ладони на моей коже.
Пожалуйста, не покрасней! Не красней!
– Придурки! – гаркнул Конор и я вздрогнула. Первый раз я видела, чтобы Конор по–настоящему злился. – Турнир через две недели, вы не можете себе позволить травмироваться сейчас.
– Вот видишь, Ника, нашего капитана интересует больше турнир, чем наше благополучие, – попытался отшутиться Майк.
– А вам он не важен? Вам все равно, что вы можете вылететь из соревнования еще до первой игры? Если для вас все это игрушки, и вы приходите сюда развлекаться, не подставляйте тех, для кого это важно и имеет смысл!
Ребята немного отступили с пристыженными лицами.
– Мне казалось мы все здесь, потому что чего-то хотим достичь в этом спорте. Но если для вас ничего не стоит ваше место в команде и в чемпионате, то уступите это место тем ребятам, которым оно действительно нужно!
Повисла тишина.
– Прости нас Конор, мы не хотели, – начал Майк.
– Если бы у нее была вывихнута нога, твоих извинений было бы недостаточно! – жестко перебил его Конор, – Идите тренируйтесь!
Ребята молча потрусили через площадку.
– Как руки, – спросил Конор, поворачиваясь ко мне.
– Хорошо, – тихо сказала я, тоже прибывая под впечатлением от отповеди капитана.
– Дай посмотрю, – он взял мою руку, и аккуратно прощупал запястье, – скажи, если будет больно.
Его пальцы обхватили мою руку, и я почувствовала, как все моё существо сосредоточилось на месте соприкосновения наших рук. Тепло его пальцев, посылало волны удовольствия по всему моему телу, а когда его ладони коснулись моих, мне захотелось закрыть глаза, чтобы отгородиться от остального мира вокруг.
– Сделай небольшую разминку, прежде чем продолжить тренироваться. Проверь, ничего ли ты не потянула, хорошо?
– Да, – кивнула я, все еще находясь в трансе, от его прикосновений.
Он помог мне подняться, и развернувшись я медленно пошла к площадке. Руки все еще чувствовали тепло его пальцев. Мне захотелось прижать их к лицу, чтобы скрыться ото всех. Я украдкой посмотрела на Конора. Он все ещё хмуро смотрел мне вслед.
Глава 19
– Доброе утро, мам, – в кухне витал аромат свежей выпечки.
– Доброе утро, солнышко. Садись. Твой отец уже убежал на работу. – Передо мной поставили чашку с рисовой кашей, золотистые тосты с джемом и маленькие сырные булочки, которые мама сама пекла в духовке.
Я пробежала глазами по маме. В темно зеленом домашнем платье с волосами, подобранными под косынку и в кремовом фартуке она, как всегда, смотрелась не отразимо в своей ухоженности. Пожалуй, «ухоженная» – это лучшее слово, характеризующее мою маму: всегда аккуратный маникюр, легкий макияж, даже её бархатные домашние тапочки, напоминали скорее туфли на небольшом каблуке. Богиня домохозяек.
– Мам, может, закажем пиццу на ужин?
– Пиццу? – Мама обернулась на меня, отрываясь от кастрюльки, – ты хочешь пиццу? Какую? Я могла бы испечь…
– Нет, зачем готовить, я знаю несколько доставок с очень вкусной пиццей, – я даже остановила ложку рта, сосредоточившись на маме.
– Ники, ты знаешь, есть такую еду вредно, неизвестно из чего они её готовят, а главное, – мама подняла ложку к потолку, – неизвестно в каких санитарных условиях.
– Но миллионы людей заказывают пиццу, и никто еще не помер…
– Ники, дай своей маме шанс, я уверена, что смогу приготовить её не хуже, чем в «Папа Джонс».
Она всегда такая. Трудно противостоять человеку, который не противостоит тебе. Она не запрещает, она просит, уговаривает. Я никогда не слышала, чтобы она истерила, кричала, била посуду или громко ругалась с папой. Что вообще происходит у неё в голове? Есть ли там мысли о чем-то кроме дома, готовки и уборки? Что нужно сделать, чтобы вывести её из равновесия? Как спровоцировать её? Может быть, папа сотворил с ней что-то такое, как в «Степфордских женах»?