– Ну, не сказала бы, – пробормотала Никки, вспоминая, как чуть не убила сестру.
– А теперь – всё с самого начала и подробно, – велела наставница Селеста. – Итак. Никки, поганка, повторяю вопрос: почему ты вдруг вспомнила о сестре? Ты прекрасно жила без неё все эти годы, и я не верю во внезапное пробуждение родственных чувств.
– Неважно! – вспыхнула Никки, но в её сердце уже закрались сомнения. Неужели в пропаже Алиши действительно виновата она? Из-за договора?
– Никки. Не лги мне, – голосом наставницы можно было замораживать. – Если я считаю это важным, значит, так оно и есть.
– Я... заключила договор.
– Какой ещё договор? – не поняла наставница. – При чём здесь договора? Поганка, мне из тебя каждое слово клещами вытаскивать?
Никки молчала. Ей было стыдно, и она не могла заставить себя признаться.
– Я жду, – наставница Селеста принялась постукивать пальцами по подлокотнику кресла, что выдавало её растущий гнев.
– Я... Я всего лишь хотела избавиться от магии! – не выдержала повисшего напряжения Никки. И это признание прорвало плотину: – это ведь магия во всём виновата!
Дальше слова потекли бурным потоком. Никки выплёскивала всё: годы бесплодных ожиданий, неоправданные надежды, разочарование, решимость... Наконец она выговорилась и умолкла.
– Дура, – припечатала её наставница, барабаня по подлокотнику. – Ты чему у меня училась? Я крайне разочарована тобой, Никки. Не знать, что, пока договор не исполнен, дух из-за грани свободно пребывает в нашем мире и с каждым днём, с каждым часом, набирается сил. И сейчас он, похоже, стал достаточно силён, чтобы похитить Алишу.
– Но зачем? – поразился Кэриан. – Если ему выгодно, чтобы договор не был исполнен, то...
– Сила богов. Слишком лакомый кусочек для духа, – наставница постепенно успокаивалась, стук её пальцев утихал. – Не радует даже то, что исполнив договор, дух вынужден будет покинуть наше измерение: что, если его сил уже хватит на поглощение всего нашего мира? Пока нас спасает одно: Никки жива, значит, жива и Алиша.
– Что же нам делать? – голос Кэриана был спокоен, да и сам он выглядел статуей, что заставило Никки испытать страх. Люди не бывают настолько неживыми!
– Отправляться через нить кошмаров Никки в убежище духа. Вытаскивать оттуда Алишу. Сражаться с духом – сомневаюсь, что теперь его можно просто изгнать, придётся убить его. Потом – возвращаться в реальность до того, как убежище исчезнет вместе с хозяином.
Никки до смерти перепугалась. Она не хотела! Не хотела идти в непонятность и тем более – сражаться.
– Нет! – выпалила она.
– Я пойду, – твёрдо сказал Кэриан. – Что для этого нужно?
– От вас обоих – слушаться меня беспрекословно. И нет, Никки, ты тоже идёшь. Ты заварила эту кашу, тебе её и расхлёбывать. От вашего послушания зависят ваши жизни, – наставница встала, сгорбившись и резко постарев – сейчас ей можно было дать под сотню лет. – Никки, проведи гостя в ритуальную комнату и проверь, всё ли готово к обряду.
– Я...
– Ты! Ты всё, что могла, уже натворила! Быстро в комнату! – чуть успокоившись, наставница Селеста повернулась к Кэриану: – следуйте за Никки. Я пока загляну в библиотеку. Ждите меня и ничего, слышите, ничего не предпринимайте. Без фокусов, ясно?
Никки и Кэриан кивнули почти одновременно, и девушка повела гостя наверх. По дороге оба молчали. Да и что они могли сказать друг другу? Никки и так ощущала свою вину, и что думает Кэриан – вполне догадывалась. Конечно, он всячески винит Никки и злится на неё.
Девушка не знала, что Кэриан размышляет вовсе не об этом. Его беспокоило, как именно вытащить Алишу и Никки и при этом, желательно, уцелеть самому. Об этом он и думал. Искать виноватых, злиться? Бессмысленное и бесполезное занятие, считал воин. Да, Никки ошиблась – и теперь может погибнуть, эту ошибку исправляя. Чего ещё требовать от и без того запутавшейся девчонки? Это ведь не разбитая чашка... да и тогда чувство вины и огорчение – вполне достаточная плата, если чашка не была разбита нарочно. А злость... злость разрушает не хуже духа из-за грани. Злостью и ненавистью ещё никто ничего не создал – разве что уничтожил, равно как вещь, так и человека.