Почему вдруг в голове Никки всплыла миссис Сесилия? Эта странная по всеобщим меркам старушка, казалось, давно была забыта девушкой.
– Никки, деточка, у тебя всегда есть ты, – мягко проговорила в её воспоминаниях Сесилия. – Пока ты не сломала себя в угоду другим, ты не одинока. Просто на то, чтобы найти того, кто будет таким же, как ты, нужно время. Иногда – много времени. Может, даже вся жизнь, – тут старушка обычно печально вздыхала. – Но главное, оставайся собой, слышишь?
Мир, предлагаемый Нечто, не был фальшивым. Фальшивой в нём была сама Никки! Потому что любимая родителями, избалованная, счастливая девочка была совсем другой Никки. Может, счастливой – но совершенно другой!
Сохранить себя и отказаться от мечты – или поддаться миру грёз и потерять свою суть? Стать... игрушкой? Куклой? Пустышкой?
Никки очень любила родителей и не любила себя. Но вот так взять и отказаться от собственной жизни, от всего, чего ей удалось достичь, от самой себя – и всё ради чего? Обычнейшей иллюзии, словно Никки – любительница дурманящих напитков или порошков. Она не прибегала к суррогатам раньше, не станет применять их и теперь.
– Мне не нужна фальшивка!
Она с силой рванулась из рук... щупалец? Конечностей? – существа, и на четвереньках вывалилась, кашляя, на серый пепел под низкое холодное небо.
«Клякса» взмыла над ней всей массой, чтобы обрушиться и поглотить, и Никки поняла, что это конец. У девушки не было сил даже пальцем шевельнуть.
Но между нею и почти коснувшейся Никки чёрной массой встал Кэриан, в руках которого сиял расплавленным золотом меч. «Клякса» сама напоролась на клинок и, пронзительно визжа, принялась таять.
Никки обессиленно смотрела на это, ни на что не реагируя: ни на теребящую её подбежавшую Алишу, бледную и заплаканную, ни на раздирающий уши визг, ни на отчаянно сдерживающего «кляксу» шатающегося Кэриана. Она слишком устала.
Но вот клякса окончательно растворилась, под конец превратив в пыль меч Кэриана – благословение, похоже, перестало действовать. Отбросив ненужную больше рукоять, воин опустился на землю рядом с Никки. Кажется, он тоже был вымотан.
Интересно, что предлагалось ему? – подумалось Никки. Она растянулась на земле.
– Эй, – Кэриан резко поднялся и силой поставил девушку на руку. – Никки! Мы ещё не вернулись.
– Идите сами, – отмахнулась Никки. – Меня всё равно никто не ждёт.
– Я жду! – возмутилась Алиша. – Ну, не совсем... Но мы же хотели подружиться!
– Зачем? Тебе и без меня хорошо.
Тут Кэриан выругался, перекинул Никки через плечо и пошёл назад, туда, куда вела золотистая нить. Девушка болталась на его плече, безразличная ко всему.
– Кэриан, – трещала тем временем Алиша, – ты всё-таки пришёл! Я думала, не придёшь. Ты же грозился. А ещё ЭТО меня обманывало. Делало вид, что ты пришёл, а оно оказалось не ты. Я тогда так разозлилась! И перестала ждать. Решила, тебе не нужна. А ты пришёл! И Никки тоже. Это потому, что она моя сестра? Да? Она меня любит? Меня все любят! И ты тоже, хоть и ворчишь. Правда же? Правда?
Кэриан молчал. Наконец угомонилась и Алиша. В Никки проснулось что-то вроде совести, и она пошла сама. Пусть ей нет смысла возвращаться, довести Кэриана и Алишу до выхода необходимо. А там... Пропустить их в портал и отпустить нить – дело пары секунд. Она ведь всё равно идёт последней, закрывающей.
Но в последний момент, когда они встали на кружок света, отмечавший проход, Кэриан внезапно схватил Никки за руку, стиснув так сильно, что девушка вскрикнула от боли, и буквально втащил её в немедленно закрывшийся портал.
– Вернулись! – наставница Селеста принялась поспешно гасить символы. – Слава богам, вернулись! Живые! Ох, поганки вы мелкие...
И наставница, никогда не показывавшая эмоций, кроме раздражения или недовольства, внезапно разрыдалась. Алиша тут же очутилась около неё, успокаивая и убеждая, что ничего страшного не произошло и произойти не могло.
– Волновалась за нас, – сказал чуть удивлённой Никки Кэриан. – Что в этом удивительного?
– Но она видела вас впервые, а с Алишей и вовсе не знакома...
– В первую очередь, она волновалась за вас, Никки. Думаю, вы ей дороги.
– Глупости, – рассмеялась Никки. – Нет никого, кому я была бы дорога.
– Всегда есть вы сами, – качнул головой Кэриан.