— Почему ты строишь дом в Хьюстоне? — спросила она, пока они отъезжали от дома.
— Я купил нефтяную компанию, у которой там отделение. Хьюстон предоставляет мне множество возможностей.
— Пресса пишет, что ты перепродаешь компании. Ты всегда переезжаешь туда, где что-то куплено?
— Нет, не всегда. — Он потер шею, как будто боролся с неким внутренним замешательством, и некоторое время они ехали в молчании. — Это мой родной штат. Должен признать, что я не мог устоять перед желанием показать своим землякам, как хороши мои дела.
— Астрономическим вкладом, сделанным вчера в пользу детей, ты впечатлил всех. Аукцион описывают в утренней газете.
— Не о том речь, — сказал он сухо. — Я хотел встретить тебя, чтобы предложить работу.
— Ты преуспел не только в том, чтобы встретиться со мной. Ты еще и уговорил меня взяться за твой заказ.
— Не так уж много людей могли бы отвергнуть мое предложение, — заметил Кейд. — Раз об аукционе пишут, кое-кто может полюбопытствовать насчет моей ставки и нашей прошлой истории. Массмедиа могут ухватиться за нас.
— Надеюсь, обойдется. — Кэтрин содрогнулась. - Не хочу, чтоб начали снова ворошить прошлое. Заметка об аукционе в разделе светской хроники, несколько фотографий — но не наши, хвала небесам!
— Это, может быть, еще не конец. Если репортер, который что-то помнит, придержал статью.
Она повернула голову и пристально посмотрела на него.
— Так ты вернулся показать всем, как ты преуспел.
— Я приехал по делам. Но как это ни глупо, какая-то часть меня должна доказать что-то. У меня бывали нелегкие времена, — ответил он.
— Знаю, — сказала Кэтрин спокойно, стараясь не обращать внимания на воспоминания о тяжких годах, когда он и его братья сражались с нищетой, а ее семья процветала. — Значит, ты построил дом в Хьюстоне, чтобы произвести впечатление на земляков.
— Полагаю, здесь виновато «эго», Кэтрин. Если ты помнишь, все думали, что я дурно закончу.
— Я никогда так не думала, — заявила она, и он посмотрел ей в глаза таким бешеным взглядом, что она вздрогнула от скрытого в нем гнева. — А ты всерьез считаешь, что думала? — спросила она. — Ты полагаешь, что я собиралась выйти замуж за человека, которого считала дурным? Ради всего святого, зачем бы я стала это делать?
— Из чувства протеста, — ответил он ровно.
— Это абсурд, Кейд. Протест против чего? — поинтересовалась она, изумленная его ответом.
— Против отца. Ты вечно сражалась с ним. Кстати, ты говорила, что Ник и Мэтт боролись с ним, пока росли, и что именно поэтому Ник стал жить отдельно, как только смог.
— Я спорила с отцом по поводу встреч с тобой, — сказала Кэтрин, глядя в сердитые карие глаза Кейда. — Но я встречалась с тобой вовсе не затем, чтобы насолить ему.
Лимузин остановился, прервав спор. В нескольких ярдах их ждал сияющий белизной реактивный лайнер.
Не обращая внимания на протянутую руку Кейда, Кэтрин выбралась из машины и поднялась по трапу в самолет. Кейд вошел в роскошный салон следом за ней.
— Садись, где хочешь. Я поговорю с пилотом и чуть позже присоединюсь к тебе.
Кэтрин выбрала мягкое кресло у окна. Через несколько минут он вернулся и сел напротив, вытянув свои длинные ноги и почти касаясь ее ног.
— Полет займет чуть больше полутора часов, так что ты можешь отдохнуть.
Кэтрин не была уверена, удастся ли ей отдохнуть рядом с ним, но вслух ничего не сказала. Зазвонил его мобильный, и она отвернулась к окну. По обрывком фраз она поняла, что разговор деловой.
Пилот объявил, что им разрешили взлет. Кэтрин и Кейд пристегнулись.
Ведя с Кейдом вежливую беседу, она не могла сосредоточиться на том, что говорилось. Мысли крутились вокруг новых возможностей ее бизнеса, а присутствие Кейда пробуждало воспоминания.
Мало обращая внимание на слова, Кэтрин смотрела на длинные ноги Кейда и его красивые руки.
— Ты достиг удивительных успехов за эти девять лет, — констатировала она с любопытством. — Ведь ты уехал без гроша.
Его темные глаза вспыхнули с выражением, озадачившим ее. Эти слова рассердили Кейда, но она не поняла, почему.
— Как ты достиг всего того, что у тебя есть сейчас? — спросила Кэтрин.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Уехав отсюда, мы направились в Калифорнию. Как можно дальше.
— Что значит «мы»? — спросила она, хотя легко могла угадать ответ. Но теперь, когда они обратились к прошлому, она не могла удержаться от расспросов. — Вся твоя семья?
— Да. Мы уехали все вместе, — ответил он, и ее любопытство еще возросло. Девять лет она размышляла, почему он внезапно уехал, но так и не нашла объяснений.