При встречах со мной у родственников начинались приступы недержания. Они улыбались, а из ушей и ноздрей у них валил пар, а из глаз сыпались искры. Ласковые их речи сопровождались зубовным скрежетом. Так плодоносила их родственная любовь. Легенды обо мне передавались из уст в уста и вскоре распространились по всей территории Евразии. Естественно, их не избежал и поселок им. Ж..
Когда мы сошли на берег, стало ясно, что нас тут не хотят. Это тут же подтвердила несовершеннолетняя родственная агентура. Да и так было видно.
Родственники нас, конечно, пригласили к себе, куда им деваться? Мы сложили свой багаж на маленькой верандочке и после пятнадцатиминутной беседы о здоровье и погоде очутились на улице.
Перед нами были открыты все дороги - иди по любой. И еще сколько-то бутылок по 3.62 (вот как давно это было!). Ни еды, ни стаканов, ни Вити. Витя быстро куда-то исчез, а где его искать, мы не имели ни малейшего понятия. Зато вокруг был простор - леса, полянки, опушки, речка с берегами. Свобода!
Пока мы брели по улице, как три пилота со сломанной летающей тарелки, и нас разглядывали, я соображал, что же нам делать. Я остановился на том, что, скорее всего, придется идти в лес и строить шалаш, хотя, как и из чего - не имел представления.
И еще я понял, что ни за какие деньги у родственников ночевать не буду.
И мы решили: ладно, сначала выпьем, а затем уж видно будет. Не может быть, чтобы ничего не было! Так и получилось.
Что-нибудь, да придумаем! А пока - банкет! И вообще. Будем считать, что никаких родственников здесь, вообще, нет. Просто шли мимо, смотрим - деревня. Дай; думаем, зайдем. Вот и зашли.
По дороге в уединенное место мы встретили Витю. Он искал нас. Витя сообщил, что ночевать у него троим напряженно, места нет, но зато у него были с собой стаканы, и закуска, завернутая в местную газету "Вперед!". Закуска представляла собою четыре копченых рыбки из магазина и несколько наскоро нарезанных кусков хлеба.
Банкет начался на поросшем мхом пологом склоне, у реки, под соснами.
Настроение было не совсем праздничным. Но оно улучшилось. Скоро оно совсем улучшилось. Мы даже вспомнили о цели нашего приезда - дышать воздухом, собирать грибы и играть рок-н-роллы.
Совсем веселые, мы направились к местной танцплощадке, чтобы найти завклубом и обо всем с ним договориться.
Была суббота. А по субботам на танцплощадке устраивались танцы под клубный вокально-инструментальный ансамбль под названием "Вечерние ритмы", состоящий из местных самородков. Майк тут же придумал им новое название: "Вечерние драйвы". На площадку нас, как заезжих звезд, пропустили без билетов. Местные самородки приободрились и заиграли вовсю.
Все вокруг зашушукались. Девки захихикали.
- Борода! Хи-хи-хи.
- А у этого штаны какие, смотри, хи-хи-хи.
- А кх-то это, а? А это кх-то, а?
- А х... их знает!
- Хи-хи-хи.
Вскоре Майку в голову пришла здоровая идея: продолжить банкет, а то погрустнело. Мы не заставили себя долго уговаривать. Видя, что мы уходим, ВИА напрягся так, что сыграл рок-н-ролл. Завклубом мы так и не нашли.
Солнце к тому времени уже давно село. Темень опустилась, выражаясь поэтически, могильная. Витя вывел нас к реке. К тому месту, где мы высадились на берег. На этом месте обнаружилась скамеечка, напротив которой мы развели костер. Впереди в темноте плескались лодки.
Витя посидел с нами немного, а затем пожелал веселиться, как все люди, и убежал обратно на танцплощадку.
Мы, наконец, остались одни.
И выпили еще немножко водки.
Затем мы доели хлеб и огляделись вокруг. И испытали восторг.
- А? - кричал я. - А? Какой воздух! Какой костер! Какая речка! Нет, я был прав! А?
- Ты был прав, Вячеслав, - говорил Майк. - Здесь в кайф! Посмотрите, какая луна над лесом на том берегу! Честное слово, я никогда не забуду этой картины!
Вы только не подумайте, что мы окончательно охренели. Нет еще. Чистый воздух, которого нет ни за каким городом, в сочетании с местной водкой давал исключительно положительный эффект.
А вид окружающего пространства действительно напрягал на откровения. А при обострившемся чувстве прекрасного он затмевал все лучшие полотна Куинджи. Смотрите.
На реке лежал плотный туман, который фосфоресцировал в свете полной луны и вызывал ощущение космической глубины. Лес под луной на другом берегу обозначался только восковыми верхушками густых елей, все остальное сливалось с непроглядной велюровой чернотой ночи, которая подчеркивалась ярким пламенем костра. А на звезды над нами вообще было страшно смотреть.
- Ах! - говорили мы. - Пусть всегда будет так! Будем здесь сидеть всю ночь и испытывать обостренное чувство прекрасного! Давайте выпьем водки, чтобы оно еще больше обострилось!