— Миссис Уикхем доставят в Пемберли завтра в сопровождении доктора из Лика. Будет это поздно, но доктор за всем присмотрит.
— Спасибо. Ты, должно быть, поиздержался.
— Не важно.
— Но для меня важно. Представь мне запись твоих расходов, Нед, будь так добр.
Едва Нед ушел, Фицуильям Дарси встал и направился в апартаменты Элизабет. Когда он легонько поцарапался в ее дверь, она открыла ее сама, попятилась, давая ему войти, и устремила на него проницательный взгляд.
— Я знала, что это ты. Нед привез дурные новости?
— Да. — Он устало подошел к паре кресел и, сев, похлопал по сиденью второго. — Сядь, Элизабет.
— Очень дурные?
— Хуже некуда. Лидия умерла.
Как странно! Он был поражен, точно молнией, тогда как она выглядела почти спокойной, если не считать ее широко раскрывшихся глаз.
— А! Должно быть, я что-то подобное предполагала, так как ощущение такое, будто вернулся старый друг… старый друг, которого не видела много лет. Я ждала, но и знала. Я просто… чувствовала, что что-то случилось. Сегодня утром Нед это заметил.
— Обычно ты предчувствиями не страдаешь.
— Не спорю. Так и есть. Стоило Чарли захворать, я тут же ошибалась! — Она выдавила улыбку и приклеила ее к своим губам, которые словно окаменели. — Я постоянно его хоронила. Но он всегда выздоравливал. Я воображала, будто он не очень дорожит жизнью, но знает, что если он умрет, то умру и я. И это сознание заставляло его поправляться.
— Довольно сбивчивое объяснение, моя дорогая.
— Возможно. Отчаяние и Чарли были в те дни спаяны, но погляди на него теперь! Он сбросил свое детство, будто старую кожу. Я так счастлива за него… и за тебя, Фиц.
Горело лишь несколько свечей, творя ореол яростного света вокруг ее головы и погружая ее лицо в тень. Он прищурился в усилии видеть ее яснее и подумал: мое зрение портится.
— Я был недобр с Чарли, — сказал он голосом не таким твердым, как ему хотелось бы. — И недобр с тобой, Элизабет.
— Больше всего ты недобр к себе, Фиц. Расскажи мне все, что произошло… и, пожалуйста, прошу, не щади меня. После смерти Джорджа Уикхема смерть Лидии была лишь вопросом времени. Как она его любила! Из нас пяти она любила лучше и сильнее. Без него существование ее утратило смысл.
— Это не было самоубийством, даже опосредствованным. Она стала жертвой шайки воров, хотя, подозреваю, все не так просто. Достаточно сказать, что мисс Мэплторп была самозванкой, ее слуги — ее подручными и что они замыслили ограбить «Хеммингс» — забрать мебель, серебро, экипаж, лошадей и драгоценности. Те, что вы с Джейн подарили ей перед отъездом в «Хеммингс». Лидия, наверное, застала их врасплох, и они ее убили. Видимо, она в тот момент была пьяна. Доктор сказал, что от нее разило вином и виски. Они задушили ее подушкой, так что, возможно, надеялись, что ее смерть сочтут естественной. Безусловно, об этом и речи нет.
— Джейн сразу прониклась неприязнью к мисс Мэплторп, — сказала Элизабет. — Джейн, которая никогда ни к кому неприязни не питала! В тот день, когда мы навестили ее, Лидия не была пьяна, хотя и притворялась в присутствии мисс Мэплторп. Она твердила что-то о решетках на окнах, но решеток не было, да и раньше их там быть не могло, я внимательно все осмотрела. Говорят, решимость блюсти трезвость хрупка, и, возможно, Лидия, когда ей не удалось убедить ни Джейн, ни меня в существовании решеток, взялась за прежнее. Хотя я тоже подозреваю, что все не так просто.
— Элизабет, на окнах были решетки, — сказал Фиц, его лицо исполнилось ужаса. — Их должны были снять до того, как Лидия была отослана в «Хеммингс». Там содержался сумасшедший. Почему мисс Мэплторп не объяснила? — Он взял ее руки в свои. Рассеянно, подумала она. — Я спрашиваю себя, почему «Хеммингс»? Как успела воровская шайка спланировать подобное? Ведь Лидию поместили туда в такой спешке? Прошло менее недели между той ужасной сценой в столовой и ее отправкой в «Хеммингс»! И тем не менее они были наготове с компаньонкой и своим планом — как это возможно?
— И Лидия была убита? Фиц, это какая-то бессмыслица!
— Может быть, мисс Мэплторп записалась в агентство мисс Скримптон, готовая воспользоваться первым удобным случаем, который подвернется? Пока я склонен думать именно так, поскольку тут есть смысл. Драгоценности стоят около трех тысяч фунтов, если Джейн подарила именно те жемчуга, о которых я думаю. Мебель и серебро стоят не более тысячи фунтов, хотя ковры были недурны — я купил их новыми за тысячу фунтов. Коляска и пара подобранных в масть породистых лошадей — вот самое ценное, чем они поживились. Примерно четыре тысячи. Пони и тележка стоят гроши.