— Откуда вы взялись? — спросил Блисс. — Вы не из Соединенных Штатов. Или я ошибаюсь?
— Нет, вы не ошиблись, — ответил Джо. — Мы граждане Североамериканской Федерации. — Он вынул из кармана двадцатипятицентовик с портретом Ранситера и вручил его Блиссу. — Примите это от меня в подарок.
Взглянув на монету, Блисс даже задохнулся от удивления.
— Этот профиль на монете — ведь это умерший! Это мистер Ранситер, — сказал он дрожащим голосом. Потом еще раз взглянул на монету и сильно побледнел. — И эта дата! 1990 год…
— Надеюсь, вы не выдадите всего сразу, — сказал Джо.
Когда “виллис-найт” добрался до Предпохоронного Дома Истинного Пастыря, церемония уже кончилась. На широкой белой деревянной лестнице трехэтажного дома стояла группа людей; Джо сразу же узнал всех. Вот они и нашлись: Эди Дорн, Типпи Джексон, Джон Илд, Френси Спаниш, Тито Апостос, Дон Денни, Сэмми, Фред Зефски и… Пат.
“Моя жена”, — подумал он, вновь ошеломленный ее необыкновенной красотой.
— Нет, — сказал он вслух, вылезая из остановившейся машины. — Она — не моя жена, это она уже изменила.
“Однако, — вспомнил он, — она оставила кольцо. Оригинальное обручальное кольцо из кованого серебра с нефритом, которое мы вместе выбирали… Это все, что осталось”.
Новая встреча с Пат не была для него шоком. Как будто на мгновение вернулась видимость супружества, которое уже перестало существовать, которое вообще никогда не существовало, и все же кольцо было ощутимым его доказательством. Впрочем, оно может исчезнуть, если когда-нибудь Пат захочет убрать и этот последний след.
— Привет, Джо Чип, — сказала она своим холодным, почти насмешливым голосом, внимательно глядя на него.
— Привет, — неловко ответил он. Остальные тоже начали здороваться с ним, но это казалось несущественным: Пат привлекла все его внимание.
— А где Ал Хэммонд? — спросил Дон Денни.
— Ал умер. Венди Райт тоже, — сказал Джо.
— Мы уже знаем о Венди, — спокойно заметила Пат.
— Нет, мы не знали, — вставил Дон Денни. — Мы предполагали, но не были уверены. Во всяком случае я. Что с ними случилось? Кто их убил? — обратился он к Джо.
— Они умерли от истощения, — ответил Джо.
— Почему? — жестко спросил Тито Апостос, протискиваясь вперед.
— Последнее, что ты сказал, Джо, там, в Нью-Йорке, прежде чем вышел с Алом Хэммондом… — начала Пат Конлей.
— Я помню, что сказал, — прервал ее Джо, но она продолжала:
— Ты говорил что-то о времени. “Прошло слишком много времени”, вот твои слова. Что это значит? Это имеет какую-то связь со временем?
— Мистер Чип, — сказала Эди Дорн, — с тех пор, как мы сюда прибыли, этот город радикально изменился. Никто из нас этого не понимает. Вы видите то же, что и мы? — Она обвела рукой окружающие их здания.
— Я не знаю, что видите вы, — сказал Джо.
— Не крути, Джо, — гневно вставил Тито Апостос. — Ради бога, скажи нам просто, какое впечатление производит на тебя этот город. Этот экипаж, — он указал на “виллис-найт”, — которым ты приехал. Скажи нам, что это за машина?
Все ждали, напряженно глядя на Джо.
— Мистер Чип, — пробормотал Сэмми Мундо, — ведь это настоящий старый автомобиль, верно? Сколько ему лет?
— Шестьдесят два, — ответил Джо, чуть подумав.
— Значит, тридцатого года, — сказала Типпи Джексон Дону Денни. — Примерно так мы и думали.
— Мы считали, что он тридцать девятого года, — спокойно заметил Дон Денни. В его серьезном, бесстрастном голосе не было и следа возбуждения. Даже в подобных обстоятельствах.
— Установить дату было довольно легко, — сказал Джо. — Будучи в своей нью-йоркской квартире, я заглянул в газету. Было двенадцатое сентября. Значит, сегодня тринадцатое сентября тридцать девятого года. Французы думают, что преодолели линию Зигфрида.
— Это дьявольски интересно, — сказал Джон Илд.
— Я надеялся, что вы, как группа, существуете на более позднем этапе действительности, — заявил Джо. — Ну что ж, теперь вы знаете, что к чему.
— Если сейчас тридцать девятый год, то мы должны принять это к сведению, — сказал Фред Зефски высоким скрипучим голосом. — Конечно, все мы переживаем это так же, как и вы. Какая же здесь альтернатива? — Он энергично размахивал длинными руками, как бы желая склонить остальных на свою сторону.