Волк возмутился – «я хочу гулять!» – но Велько напомнил ему, что когда они доберутся домой, будет поздно и темно.
«Завтра с ней погуляешь. Пустырь оценишь. Я же завтра не на смену, только на смотр».
Они быстро доехали до центра города – в общем-то, с любой окраины можно было быстро доехать до центра города, это вам не столица. Велько припарковался возле кафе, посмотрел на Олесю, которая после окрика на кассе заметно притихла, и вежливо предложил вместе поужинать. После прогулки к Чашам и возжигания скруток.
– Будете овощи в горшочке? У них подают с мясом и без мяса.
– Я знаю, – ответила та. – Мой салон рядом, я тут обедаю, если подменяю кого-то из сотрудников.
Велько еще раз посмотрел на Олесю и напомнил себе, что имеет дело с предпринимательницей, а не с жертвой домашнего насилия, сидевшей на шее у мужа и не высовывавшей нос из квартиры. Забылся. Орхидейная шакалица и сама умеет командовать, раз до сих пор не разорилась – из разговора Велько понял, что салон она держит не первый год.
Заказ они сделали, не заходя в кафе – переговорили с официантом, выбрали столик на веранде. На улицу медленно, но верно опускалось покрывало июльских сумерек – поздних, душных, поддразнивающих обещанием скупой прохлады. Велько порылся в карманах, не нашел платок, и вытер шею ладонью, подумав о том, что можно умыться в желобе у источника.
– В августе днем будет жарче, зато ночи свежее, – неожиданно сказала Олеся – как будто угадала его мысли и недовольство погодой. – День убавляется. Солнце не хочет уступать луне, и припекает, вымещая проигрыш на растениях и оборотнях. Я слежу за приметами. Нас ждет мягкая и богатая осень. Надо немножко потерпеть.
– Куда уже жарче, – вздохнул Велько, направляясь к лестнице. – У нас еще двое северян заявление на перевод подали. Жалуются, что зарплаты без надбавок ни на что не хватает, а на солнце они падают в обморок.
– Я вас видела. На автовокзале. Провожала знакомую, мы подъехали заранее, и площадь тут же оцепили. Я тогда смотрела… – голос Олеси вдруг стал чуть хрипловатым, как будто в горло попала крошка. – Смотрела и думала, что вам в этой броне ужасно тяжело.
– Очень! – подтвердил Велько и шагнул в сторону – к первому мраморному волку, сидящему на парапете лестницы на холм.
«Бдящие» охраняли город и источник, зорко следя, чтобы жителям Минеральных Бань не докучали ни Демон Снопа, ни весенние хворцы, плодящиеся от сырости, ни осенняя нечисть, надеющаяся зазимовать в жилищах. Скульпторы воплотили легенду: старики рассказывали, что возле минерального ключа, бьющего на горке, Камул и Хлебодарная окончательно примирились и позабыли о давних распрях. Волчья стая поклялась охранять источник, а боги пообещали, что в городе исчезнут беды и раздоры.
Каждое поколение горожан добавляло в архитектурный ансамбль алтарей что-то свое. Источник облагородили давным-давно. Вода из трубы стекала в мраморный бассейн, и из него, по желобу, в подножие горки, питая влагой роскошные клумбы. Чаши располагались по бокам от бассейна. Слева, на балюстраде, сидел мраморный Камул, сверливший жертвователей каменным взглядом. Справа стояла Хлебодарная, державшая метлу на плече. Мраморные волки сидели и лежали – на парапете, балюстраде, на земле и в кустах. Главный – самый крупный и потемневший от времени альфа – охранял источник, вывесив язык и оскалив внушительные клыки.
Велько коснулся каменной шерсти первого охранника, попросил разрешения, наклонился к стекающей из желоба струйке воды и хорошенько умылся. Жестом позвал Олесю – ополоснись, легче будет. Та кивнула, набрала пригоршню воды, плеснула в лицо. Освежившись, они подошли к киоску, где Велько купил пучок скруток – для Камула и для Хлебодарной, чтобы никого не обидеть. Продавец отсчитал сдачу, добавил коробку длинных спичек, загорающихся при любой непогоде, и два одноразовых стакана. Спички и стаканы Велько отдал Олесе, и они медленно пошли вверх по широкой лестнице, разглядывая мраморных волков.
– Сюда приходят просить здоровья – особенно весной, когда людей и оборотней одолевают затяжные зимние хвори, – заговорила Олеся. – Летом приходят фермеры и пчеловоды, заручаясь поддержкой богов для хорошего урожая и медовых сборов. А осенью, когда играют свадьбы, молодожены обязательно набирают бокалы воды, чокаются, и присаживаются на балюстраду – говорят, что после этого в семье не бывает ссор по пустякам. В Покров вокруг холма выкладывают кольцо из углей, а на Десять Амбарных Ночей паства приносит к Чашам запакованные вкусности и оставляет в коробках – чтобы те, у кого нет денег на праздничный стол, могли разнообразить трапезу. Два года назад над источником и статуями поставили новенький пластиковый купол – деревянная конструкция, прослужившая полсотни лет, пришла в негодность.