— Спасибо, Анатолий Лаврентьевич, — поблагодарил дедушка врача.
— И от нас спасибо! — закричали мы все трое.
Врач-мотоциклист уехал, и мы благополучно тронулись дальше.
— Ну и дров мы с вами наломали! — крякнул дедушка. — А ты, Яков, как же сумел так ловко слёзы-то распустить? Точно в самом деле подопытный картофель погубил.
— С перепугу я, что вас воротят, — признался Яша. — Я, коль перепугаюсь, всегда реву. А как реву, не пойму, что горожу. Заносит меня тогда шибко.
— Тебя занесло, а нас вынесло, — сострил Женька.
— Выкопать бы нам Иванов клад, зараз перед всеми оправдаемся, — добавил дедушка.
— Ребята, а почему на расшифровку полосы не перенесены? — вдруг схватился Женька, вспомнив проведённые в записке линии.
— Какие полосы? — спросил дедушка.
Я достал из конверта расшифровку о запиской и показал их. Женька тут же ткнул пальцем в записку:
— Вот они!
Дедушка надел очки, внимательно осмотрел полосы и объяснил:
— Это складки на бумаге от времени образовались. Грязь в них поналезла. Оно и кажется, будто нарисовано что.
Женька хотел поцарапать одну из полосок ногтем, но дедушка остановил его:
— Не троясь. Эта бумага сейчас самый главный документ. С ней надо бережно обращаться.
— Выроем клад, который бабкин сын зарыл, тогда у нас ещё один документ будет, — сказал Яша.
— Ну и документ «кол»! — засмеялся Женька, но тут же чуть с телеги не свалился от своей догадки. — А может, это совсем не «кол»? Там же сказано, что два слова до конца не расшифровали. Вдруг это «кольца золотые»! Дальше-то «з» идёт!
— Дальше не одно «з», а «зн» написано, — сказал я.
— Значит, там ещё какие-нибудь значки драгоценные, — не сдавался Женька.
Мы приближались к деревне, и наше волнение стало расти. А как показался косогор, Женька даже заговорил шёпотом:
— Давай компас, надо точно определить, где юг.
— Где юг, и так ясно, — сказал дедушка.
— По компасу вернее будет, — не унимался Женька и, соскочив с телеги, во весь дух припустился к косогору.
Когда мы подъехали, Женька уже огородил нужное место колышками.
— Вот здесь рыть надо, — объявил он. — Я уже всё отмерил.
— А чем, милок, рыть прикажешь? Руками? — добродушно усмехнулся дедушка.
Батюшки! От волнения мы совсем забыли про лопаты. Мы с Яшей тотчас припустились за ними. Ведь от косогора мы живём гораздо ближе Женьки. Схватили по две лопаты, рукавицы, какие попались, и задами, чтобы нас не заметили племянницы тёти Клавы, помчались обратно.
Женька ползал по огороженному им участку с компасом в руках. Ставил его боком на землю и смотрел, притягивается ли к ней стрелка.
Яша засмеялся:
— Ты чего? Будет тебе деревянный кол магнит притягивать!
— Сам-то ты кол осиновый, — не зло сказал Женька. — А вдруг притянет! Значит, там клад с драгоценностями. Соображать надо!
Но драгоценности на компас почему-то не действовали. Красный конец стрелки показывал только на юг.
— Должно быть, глубоко зарыл, — решил Женька и взял лопату. — Подкопаем немножко, так я ещё проверю.
Как хорошо, что юг находился от кустов бузины в сторону откоса, — кусты и холм скрывали нас от деревни. Но Женьке этого показалось мало.
— Установим на верху косогора дозорного: в случае опасности подаст сигнал, — предложил он и отрядил туда Яшу.
Мы стали рыть втроём. Женька и я двигались навстречу дедушке. Старались мы вовсю. Дедушка такие комья отворачивал, что совсем забыл про свою хворь. Так ему не терпелось выяснить всё до конца. А я даже на мозоль внимания не обращал. Правда, из-за неё мне не очень удобно было держать лопату. Дедушка заметил это и сказал:
— Ты, брат, лопату-то не по-городскому держи, а по-нашенски, по-крестьянскому. Левой рукой берись, стало быть, за середину рукоятки, а правой за верх. Копать тогда будет легчей.
Взял я лопату, как сказал дедушка, и тут же выпустил её из рук: мозоль-то больно.
— Ишь какой пузырь наработал, — улыбнулся дедушка. — Ничего, спервоначалу всегда так бывает от трудов праведных.
— Это у него старая мозоль, с прочистки леса не проходит, — сказал Женька. Он не любил, когда хвалят других, потому и поторопился объяснить, откуда у меня мозоль. А получилось наоборот.
— Когда же ты успел побывать там? — заинтересовался дедушка.
— Отдал твою записку Михаилу Григорьевичу и попросился, — ответил я, — Женька тоже там был, и Яша.
— Мы весь клин у Кривой балки прочистили, — стал хвалиться Женька. — Дед Аким за нашу работу фейерверк нам устроил.
— А короеда там нет, — сказал я, — Михаил Григорьевич осматривал.