Марина встала и пошла к двери, еле сдержав себя, чтобы не схватить стул и не запустить им в эти паскудные рожи.
"Твари неблагодарные, Егор никогда не отказывал им, приходил на помощь и меня еще ввязывал, а они…" Она кипела от ярости, покидая здание бизнес-центра.
Будь сейчас ее воля, она позвала бы Розана и перестреляла бы их всех, но, к сожалению, без них вообще ничего не решить.
В десять вечера Марина опять разговаривала с Егором, его голос был каким-то уставшим, казалось, он еле ворочает языком. Ровно пять минут, ни секунды больше… Коваль всю ночь металась по постели, чувствуя, что с мужем творится что-то неладное, что ему плохо. Именно этой ночью она приняла решение идти до конца и заставить этих уродов из "МБК" отдать ей бумаги, чего бы это ни стоило.
Следующие два дня Марина не выходила из дома, пересматривая старые фильмы – "Крестный отец" с Брандо и Аль Пачино, "Лицо со шрамом", "Путь Карлито". Разговаривая с Егором, пыталась узнать, что там с ним, но он не говорил – видимо, не позволяли, контролировали каждое слово. У Коваль после этих бесед болело сердце, хотелось плакать, но она заставляла себя держаться и сырость не разводить.
На третий день она опять поехала в офис Егора. Самсон встретил ее один.
– Где все? – спросила Коваль недовольно.
– У всех слишком много работы, чтобы бросать ее и являться сюда по первому вашему требованию.
– Хорошо, я переживу. Что вы решили?
Самсон набрал побольше воздуха в грудь, как будто собрался нырять, и выпалил, не глядя ей в лицо:
– Мы не согласны!
Это было хуже пощечины, хуже всех оскорблений.
– Как это – не согласны? – тихо спросила Марина, вперив в его красную морду зловещий взгляд.
– Так. Мы не можем потерять контроль над корпорацией, она слишком большим трудом создавалась.
– Твоим трудом? – прошипела она.
– Да, и моим. Поэтому мы вынуждены отказать. Думаю, вы и сама разберетесь. В конце концов, пошлете своих быков, и они отобьют Егора силой. Надеюсь, вы не успели забыть, как это делается.
– Ну что же! Вы не оставили мне выбора! – и, резко повернувшись, Коваль вылетела из здания.
Закурив возле машины сигарету, она подозвала Розана и велела послать ребят по домам всех членов совета.
– Только без мордобоя, Серега! Всех отвезете в мой коттедж в "Роще". И быстрее, быстрее, пока они не прочухались, что я не пошутила! Давай, не стой, родной мой!
Розан сел в "Чероки" и унесся, Марина же, чтобы успокоиться, рванула в "Бэлль", наведя там панику. Наташа уже почти закончила ее макияж, когда отзвонился Розан.
– Готово, Маринка, приезжай.
– Вы все нормально сделали? Без глупостей?
– Обижаешь!
– Ладно, ждите.
Бросив Наташе сто баксов, Коваль побежала к машине, на ходу надевая шубу.
– В "Рощу", Юрец, быстро, быстро!
Розан встретил ее во дворе, помог выйти из машины:
– Ух, красивая какая!
– Погоди, не до того! – отмахнулась хозяйка. – Где они?
– В твоем коттедже, как ты и велела, я там пацанов посадил человек десять.
– Пошли! – решительно сказала она, направляясь к дому.
Розан внутренне содрогнулся, в очередной раз убедившись, как легко Марина превращается в фурию. Раз, и все, нет больше красоты, сексуальности, обаяния – только жестокая, безжалостная Наковальня, от которой все отскакивает, едва прикоснувшись.
В гостиной, в окружении братков, сидели перепуганные женщины. Молоденькая некрасивая девушка – дочь Самсона, еще одна, постарше, – дочь Ильинского, миниатюрная блондинка с точеной фигуркой – жена Абаева, худая брюнетка, удивительно похожая на Ященко, – его сестра-близняшка, и женщина лет сорока в форменном платье, испуганно прижимающая к себе шестилетнего пацана, – няня детей Щепкина и один из его сыновей. Из всех, пожалуй, этот парнишка не только не был напуган, но даже увлечен происходящим, постоянно просил няню:
– Галина Ивановна, скажите дяде, чтобы он дал мне посмотреть его ружье, – и кивал в сторону стоящего рядом Дрозда, сжимающего в руке "калаш".
Марина подошла ближе и взяла пацана на руки. Няня бросилась к ним, но Розан грубо схватил ее за плечо, заставив сесть на место:
– Спокойно сиди, и ничего не случится.
Марина смотрела на мальчишку и думала, что, в принципе, она, конечно, сволочь приличная, но выбора ей не оставили, а прижатая к стене Коваль способна на все.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– Федор, – ответил он, и Марину передернуло. – А тебя?
– А меня – Марина. Слушай, Федор, погости у меня пока, договорились? Я обещаю, что тебе здесь понравится, но ты тоже должен пообещать мне кое-что – никогда больше не проси подержать автомат, это не игрушка!
– А Галина Ивановна тоже будет гостить у тебя?
– Да, и она тоже. Ты пойди пока с этим дядей, он тебе покажет дом, бассейн и все, что захочешь. Дрозд, возьми пацана, погуляй с ним. Только не пугай и ствол убери подальше, ради бога!
– Да, Марина Викторовна, – он взял у хозяйки Федора и вышел.
– Короче, уважаемые, – начала Коваль, обращаясь к притихшим женщинам. – Вы все будете жить в этом доме до тех пор, пока я не решу проблему, связанную с жизнью моего мужа, в чем мне должны помочь ваши отцы, мужья, братья и – кем там они еще вам приходятся. Если они помогут мне быстро и правильно, я немедленно выпущу вас отсюда, но если нет… Не обижайтесь тогда. Я не собираюсь трогать вас пока, более того – у вас будет все, что вам нужно, кроме, разумеется, возможности выйти отсюда. Повторяю – если ваша родня уступит мне, с ваших голов и волос не упадет, но в противном случае… Оцените этих мальчиков. Внушительно, правда? А еще они страшно любят женщин. Любых, лишь бы были. Дальше рассказывать не стану, на досуге сами пофантазируйте. Я всегда держу данное слово, поверьте мне. Надеюсь, вы догадались, с кем имеете дело.
– Вы – Черная Вдова… – проговорила жена Абаева, и Марину словно хлыстом ударила эта кличка, она взяла женщину за подбородок и посмотрела ей в глаза:
– Никогда больше я не должна слышать эти слова, понятно? Я – не вдова, мой муж жив, но если с ним что-то случится, вдовцом станет твой Абаев, именно с тебя я начну!
– Простите, – прошептала, заикаясь от ужаса, красотка.
– Заседание окончено. Мальчики, проводите! – Братки стали поднимать и уводить женщин, а Коваль задержала щепкинскую няню:
– Галина Ивановна, вам дадут бумагу и ручку, напишите, что нужно Федору, я не разбираюсь в этом. Гулять он будет с Дроздом, ведь воздухом-то дышать ребенок должен. Не переживайте, ему никто не причинит вреда. Вы поняли меня?
– Да-да, я все понимаю, – закивала она головой, совсем как курица.
Когда ее тоже увели, Марина повернулась к Розану:
– Суки, я вам покажу – вдова! Серега, предупреди всех, чтобы не смели пока даже пальцем тронуть, слово грубое сказать! Я серьезно говорю, любого вздерну за причинное место, если что!
– Да успокойся ты, никто ничего не сделает без твоей команды, – отмахнулся он. – Поехали, провожу.
Она пожала плечами и пошла к выходу. Розан сам сел за руль "Хаммера", высадив Юрку и Леху в джип охраны. Только Максу Марина доверяла, позволяя присутствовать при всех разговорах, он – личный телохранитель, должен быть в курсе событий.