— Пивная тарелка? И пиво есть?
— Немного. Использовали для поджаривания крылышек.
— Что-то доселе неслыханное, — выгнул он бровь. Не спускал внимательных глаз с осунувшегося лица Ники. — Так кто упокоился? По кому скорбите?
— Походу, по Жакую.
Кэптен молчал в ожидании — снова её не понял.
— Жакуй улетел, — со вздохом пояснила девушка. — Думаю, недолго ему радоваться воле.
— Не печалься, Руз, — Адриан остановил взор на её заплаканных глазах, опустил на сложенные на столешнице руки. — Куплю другого. Скоро не обещаю, но недели через две-три будет у тебя такой же.
— Такого уж точно не будет, — хмыкнула Ника. — И не надо. Всё же без него спокойнее.
Она спрятала руки под стол. Выглядели они запущенными и неопрятными: кожа загрубела, ногти отрасли, кутикула подтянулась. Пора воспользоваться маникюрным набором, виденным в ящичке с духами.
В своей прошлой жизни девушка ни разу не ходила в маникюрный салон. За своими ногтями ухаживала сама: подстригала, подпиливала, полировала, покрывала бесцветным лаком.
— Госпожа Маргрит куда-то едет? — спросил Ван дер Меер, откинувшись на спинку дивана.
— Едет в Амстердам с господином Ван Ромпеем.
Так и хотелось дополнить: «Едет продавать награбленное Якубусом золото, найденное после его смерти».
Почему Нике не пришла в голову эта мысль, как только госпожа Маргрит упомянула о продаже драгоценностей? Личные украшения она без опасения может заложить или продать в Зволле, а вот сбыт краденого требует разумной осмотрительности. На вырученные деньги она сделает ремонт в гостиной, купит ковёр, картины, новую мебель и вернётся к прежнему образу жизни.
— Сегодня он был у нас с визитом, — постаралась выглядеть не слишком взволнованной. — Купил мои расчёты по похоронному бюро.
Ждала, что Кэптен скажет, что банкир приходил и к нему, но он молчал.
Всё же не сдержалась, спросила:
— К тебе не заходил?
— Заходил, — мужчина остановил глаза на кошеле. Усмехнулся: — Что старик предлагал взять мне кредит в его банке и обещал вернуться за ответом, знаешь от моей экономки?
Ника опустила глаза. Рассматривала текстуру дерева на столешнице:
— Пока наш договор не подписан, ты можешь всё переиграть и принять выгодные условия банкира. На полученный кредит купишь и снарядишь корабль в Ост-Индию. Быстро поправишь свои дела. Это тебе не кофейня, от которой отдачи придётся ждать не один год.
— Переиграть? — Ван дер Меер сузил глаза, вскинул подбородок; над переносицей залегла складка. — Слово-то какое подыскала мудрёное. Где ты их только берёшь?
Достал из внутреннего кармана полукафтана сложенные бумаги и небрежно, с толикой нервозности положил перед Никой:
— Читай, правь, если найдёшь что, переписывай и подписывай.
Из кухни вышла Хенни с подносом.
— Положила всего понемногу, — отчиталась она, выставляя блюдо с закуской на стол. — Госпоже Маргрит уж очень пришлись по душе куриные крылышки.
Ника осмотрела закуску:
— Луковые кольца не делала?
— Не получились, как только ни пробовала, — вздохнула служанка. — Может, чего-то недостаёт?
— Недостаёт опыта, — усмехнулась девушка. — Будем его набираться вместе.
Хенни набрала воздуха в лёгкие и виновато вздохнула:
— Госпожа Руз, про часы я не собиралась говорить госпоже Маргрит, — засопела носом. — Поганый мой язык. Простите меня.
— Какие часы? — Кэптен вопросительно поднял брови.
— Никак… — не успела договорить Ника, как одновременно с ней служанка выпалила:
— Которые украли сегодня.
Ван дер Меер чуть не подавился сырной палочкой.
Прожигая Хенни тяжёлым взором, девушка процедила:
— Пиво, которое осталось, принеси.
Надеялась, что упоминание о краже мужчина пропустил мимо ушей.
Не пропустил.
— Так что там вышло с часами? — неспешно приступил к трапезе.
Девушка ответить не торопилась. Взяла договор, развернула, пробежалась глазами по тексту:
— Когда идём подписывать?
— Завтра после полудня, — забросил в рот ломтик картофеля фри. — Так что с часами вышло? — присматривался к рыбным крокетам.
Хенни вошла торопливо. Размахивая кувшином и высоким стаканом, на одном дыхании проговорила:
— Часы господин банкир госпоже Руз подарили. Золотые. Их и украли.
Ника не ожидала от служанки подобной прыти.
— Хенни! — гаркнула на неё со злостью. — Расчёт получить хочешь?!
В третий раз служанке говорить не пришлось. В дверном проёме мелькнул край её юбки.
— Простота хуже воровства, — пробурчала ей вслед Ника. Всё же слуги должны быть глухонемыми. Для их блага и блага хозяев.