Суматошно осмотрелся:
— Что ты здесь делаешь? Почему ты здесь? Ты ослушалась меня, негодница, — зашипел угрожающе и вцепился в её руку.
Что есть силы Ника замотала головой:
— Не ослушалась, нет. Получилось не так, как ты велел… Ван дер Меер… Он… — захлебнулась воздухом, вырывая руку.
— Что он? — Якоб встряхнул её за плечи. — Что он?.. Говори!
— Мёртвый он, — выдавила из себя Ника, игнорируя боль от впившихся в плечи мужских пальцев. — Мы пили чай, вспоминали детство и он… — облизнула сухие губы, — он повёл меня на второй этаж смотреть… как же его… корабль на подставке… и вдруг, — она округлила глаза и тяжело сглотнула, — на лестнице Адриан зашатался и упал… Якоб, он скатился с лестницы, а я не смогла его удержать!
Ника ухватилась за руку мужчины и затрясла её:
— Не смогла, не смогла! Он мёртвый!
Якубус вскинул голову и свысока посмотрел на сестру:
— Ты уверена?
— Его голова, — Ника заплакала. Кажется, она сама поверила своим словам. — Она как-то неправильно лежит.
Для убедительности показала на себе: старательно вывернула голову назад и наклонила к плечу. Зашептала:
— Он не дышит. И глаза открыты, — от усердия сухое горло свело спазмом.
Ника закашлялась, схватилась за шею и отбежала к ряду штабелей из ящиков и огромных пустых бочек. Она присмотрела это местечко у воды, ожидая, когда пройдёт ночной сторож. Приметила и узкий причал для лодок, и крутую лесенку на внутренней стороне канала, по которой поднимаются на берег.
Запах солёной селёдки с душком вызвал очередной приступ удушья и тошноты. Шатаясь словно пьяная, имитируя рвоту, Ника уходила вглубь узкого прохода. Шла к обрывистому берегу канала, на ходу расстёгивая накидку.
Якубус шёл по пятам. Зорко присматриваясь к сестре, ловил её, не дававшуюся ему в руки. Морщился:
— Руз, погоди… успокойся. Идём, я отведу тебя домой.
— Всё из-за тебя, — не оборачиваясь, сказала Ника со злостью. Отступала к воде. — Ты заставил меня пойти к нему. Ты заставил опоить его. Ты убийца, ты! Не я, а ты!
В зеркальной глади канала отразился слабый свет показавшейся из-за тучи луны. Из горы ящиков, дробно хлопая крыльями, пулей вылетела небольшая спугнутая птица.
Ника машинально втянула голову в плечи, сгорбилась.
Якубус поправил дагу на поясе, огладил на груди кафтан. В глазах тлеющей искрой промелькнула радость.
— Если всё случилось так, как ты говоришь, то… — он хищно осклабился. В темноте сверкнули белые зубы. — Идём, посмотрим. Надо убедиться, что ты не оставила следов. Быстрее, Руз, — шагнул к ней, стоявшей на краю канала, и схватил за руку. — Ты же вышла через заднюю дверь?
Используя эффект неожиданности, Ника сбросила с себя накидку и обеими руками уцепилась за ремень мужчины, повисла на нём, опрокидывая Якубуса в воду весом своего тела.
Громкий всплеск слился с захлебнувшимся мужским вскриком.
Вода обожгла Нику мокрым ледяным огнём. Дыхание спёрло; ёкнуло сердце, зашлось в лихорадочном биении. Руз не умела плавать.
Ника предусмотрела такой поворот. Научиться плавать несложно. Главное — не запаниковать, не бояться утонуть, расслабиться и позволить воде вытолкнуть тебя на поверхность. Следует выровнять дыхание, сосредоточиться на движениях.
Ника в водной стихии чувствовала себя как дома. Быстрая и вёрткая как рыбка.
Перед падением она не издала ни звука, набрала полные лёгкие воздуха, приготовилась к борьбе.
Упав в воду, отпустила ремень и вырвала руку из крепкого захвата Якубуса. Пальцы намертво сжались на его горле. Наседала на него, топила хорошо умевшего плавать мужчину.
Он отбивался яростно, грубо.
Ника тянула его вниз, не давала всплыть: сдохни, гадёныш!
Вершила правосудие собственными руками.
Ему удалось оторвать её пальцы от своего горла.
Она обвила его талию ногами, блокировала движение его рук, тянувшихся к даге. Если Якубус не в состоянии достать шпагу, то длинный узкий кинжал извлечь из ножен сможет. Тот рядом, под рукой.
Мужчина извивался, силясь избавиться от опутавшего его гибкого женского тела. Хоть и мало у него в лёгких воздуха, но их объём велик, Якоб справлялся с кризисной ситуацией. Сильные руки не потеряли ловкости, неукротимая звериная жажда жизни сквозила в каждом его движении.
Ника выдохлась, ослабела. Длинное платье опутало ноги, стесняя движения. От студёной воды тело одеревенело, руки не слушались.
Мощный удар пришёлся ей под дых, выбил из лёгких остатки воздуха. Мир вспыхнул, взметнулся перед глазами костром, взорвался, оглушил. Стоило большого труда тут же закрыть открывшийся в болезненном крике рот, найти в себе силы не поддаться панике и не лишиться последних глотков живительного кислорода.