– Яна сможет прилететь ко мне сюда?
– В любой момент! – с энтузиазмом воскликнул Канцлер. – Ваш отдых от этого будет только приятнее. Честно говоря, я распорядился, чтобы сюда все эти десять дней не допускали никого из ваших добрых знакомых. Потому что просто добрых знакомых у вас нет. Все они так или иначе связаны с вашими делами – а я хочу, чтобы вы на эти десять дней забыли о всяких делах. Кто-нибудь из них обязательно не удержится, заведет речь о делах… Разумеется, на императрицу этот запрет не распространяется, – он скупо усмехнулся. – Хотя бы потому, что, если она не подчинится общему запрету, у меня не будет возможности ее удержать… Ну вот, пожалуй, и все. Хотя… – в нем чувствовалось некоторое напряжение. – Лорд Сварог, мне хочется верить, что вы не думаете, будто все это – какая-то изощренная интрига, направленная против вас персонально. Я мог бы дать слово чести, но это мне кажется чуточку унизительным – мы с вами давно работаем сообща и доверяем друг другу…
– И в мыслях не было, – сказал Сварог. – Это была бы паранойя… А паранойю, надеюсь, мне пока что не диагностировали?
– Вам вообще ничего не диагностировали, – сказал Канцлер. – Кроме человеческого переутомления, из-за которого все и затеяно. Позвольте спросить из чистого любопытства: Яна с вами еще не связывалась?
– Пока нет, – сказал Сварог. – Разница во времени, я думаю. В Хелльстаде, как и на Таларе, рассвет еще не наступил.
– Это хорошо… – сказал Канцлер.
– Что именно?
– Что она с вами еще не связывалась. Значит, наконец-то спокойно спит. Первые два дня она почти и не ложилась, а принимать снотворное отказывалась… И меня это очень тревожило. Она всегда беспокоится за вас…
– Знаю, – мрачно сказал Сварог. – Ну, а что я могу поделать? Не мог же я, как говорят крестьяне, сиднем сидеть возле бабьей прялки… Не та у меня работа.
– Я понимаю, – досадливо поморщился Канцлер. – И все равно, напрягает, когда видишь ее такой… У меня, пожалуй, все. У вас будут какие-то вопросы?
– Да нет, пожалуй, – сказал Сварог.
– Ну что же, желаю хорошо отдохнуть… Доброй ночи.
– Доброго дня, – сказал Сварог.
И встал от погасшего пульта, вышел в кабинет профессора – тот смотрел на него если не с тревогой, то все же с некоторым напряжением.
– Ну вот, мы обо всем договорились, – сказал Сварог, угадав причину настороженности. – Можете считать меня своим пациентом.
– У нас нет пациентов, – мягко сказал профессор. – У нас…
– Только отдыхающие, – кивнул Сварог. – Я помню. Ну что же, считайте меня своим отдыхающим, а я вас буду считать начальником гарнизона, в котором я временно оказался на положении подчиненного… Будут какие-то приказы по гарнизону? Я шучу, понятно… Будут какие-то предложения?
– Часа через два прилетит доктор Латрок, и мы втроем обговорим вашу программу отдыха. А сейчас вы, наверное, пойдете к себе отдохнуть и поесть?
– Ну, я и так отдохнул, если считать отдыхом беспробудный четырехдневный сон… – сказал Сварог. – А вот поем с удовольствием. Какие домики свободны?
– Все до одного.
– Жаль, жаль, – сказал Сварог. – Я бы предпочел сотоварища, учитывая специфику санатория – какого-нибудь седенького отставного полковника. Мы бы с ним играли в карты или какие-нибудь настольные игры, не требующие особого напряжения ума, он бы мне рассказывал разные мрачные и забавные истории из своего боевого прошлого. Ну, и выпивали бы у камина.
Ремер сказал с самым серьезным видом:
– Если вам необходим именно такой сотоварищ, я могу…
– Не стоит, я шучу, – бледно усмехнулся Сварог. – Вот уж чего бы мне не хотелось – так это играть с седым отставным полковником в карты и слушать его рассказы о боевом прошлом. Вообще не нужны мне никакие сокомпанейцы. Это такая благодать – побыть одному, без придворных, без подчиненных, без министров тайной полиции и просто министров… Да без кого бы то ни было, за одним-единственным исключением… Послушайте, профессор, – сказал он с любопытством. – Канцлер только что сказал, что запретил допускать ко мне кого бы то ни было из моих сотрудников. Интересно, если явился бы кто-то бесшабашный, плюющий на подобные запреты? И все же захотел бы со мной увидеться?
Ремер сказал со спокойной уверенностью в себе опытного врача:
– Только что прилетели люди Канцлера, шесть человек. С одной-единственной задачей – проследить, чтобы все предписания врачей исполнялись в точности. Признаюсь, лорд Сварог, это была моя идея – не подпускать к вам никого, кто мог бы заговорить о делах. Вполне возможно, она и у Канцлера родилась, но я высказал ее первым, и он согласился. Надеюсь, вы не в претензии?