– Признаю я ее или нет, к преступлениям это не имеет отношения. Зло должно быть наказано. Пусть отвечает за свои поступки.
Валдомиру устало поднялся, напряженный день тяжелой ношей лежал на его плечах. Не хотелось ни говорить, ни слушать. Хотелось побыть одному. Одиночество не казалось ему страшной карой, которой грозила невесть откуда взявшаяся дочь. Одиночество было благом, к которому он стремился. Но путь преградила разъяренная Режина.
Она уже давно приехала в участок и рвалась принять участие в разговоре. Но сначала Фортунату, а затем и Алтаиру не позволили ей вмешаться. Режина готова была учинить в участке грандиозный скандал, и только вмешательство Алтаиру, пригрозившего ей арестом, немного охладили ее пыл.
Сцепив зубы, она сидела на деревянной скамье под дверью кабинета комиссара и ожидала Валдомиру. Утреннее похищение, разговор с «чернушкой», а теперь еще и сидение под дверью привели Режину в исступление. Едва завидев отца, она ринулась к нему.
– Надеюсь, ты понимаешь, что все ее рассказы – гнусная ложь, цель которой – отобрать у нас «Мармореал». Дочь! Воровкой была и воровкой осталась. – Режина не обращала внимания на изумленные лица Алтаиру и Фортунату, на уставшее лицо отца.
– Угомонись и не размахивай руками у меня перед носом. Голова и так идет кругом. – Валдомиру попытался обойти Режину и выйти из участка. Но Режина преградила ему путь.
– Если ты ее признаешь, тебе придется пересмотреть все документы по разделу прав на «Мармореал». Она ведь захочет отнять у нас свою часть. Ты же не позволишь ей...
– Да прекрати же, наконец! – возмутился Фортунату. – Нельзя же быть до такой степени бездушной и говорить только о деньгах! Подумай хоть раз об отце.
Режина покраснела, но не остановилась.
– Эту кашу заварил он, а расхлебываем ее мы все. Ведь я не раз его предупреждала, что он впустил к себе в дом аферисток.
Валдомиру резко повернулась к Режине:
– Специально для тебя я завтра же сделаю анализ ДНК на предмет определения отцовства. И посмотрю, как ты сцепишься со своей старшей сестрой. Вы вполне стоите друг друга. И знаешь, Мария-Режина, – Валдомиру сверкнул глазами, – вы, безусловно, сестры, уж слишком похожи ваши выходки.
Режина задохнулась от прилива ненависти. Гнев и злоба переполняли ее, она кинулась к отцу, но Алтаиру отозвал его в сторону, и они снова направились к камерам. Там разгорелась перепалка между Клариси и Лавинией.
Валдомиру с горечью слушал, как опрокидывали друг на друга ушаты грязи бывшие подруги. Все это он уже не раз слышал, ни одна из них не хотела оказаться виновной в содеянном. Куда девалась нежность одной и выдержка другой. Две ослепленные ненавистью тигрицы готовы были растерзать друг друга.
– Ты нарочно подстроила эту кражу в магазине, чтобы поймать меня на крючок, а сейчас выставить отпетой мошенницей перед Валдомиру. Ты хотела, чтобы я и дальше плясала под твою дудку, но у тебя ничего не вышло. Вот ты и бесишься. А я сделаю все, чтобы вернуть любовь Валдомиру. И не смей клеветать на меня!
– Клеветать? – Клариси деланно засмеялась. – А разве ты не мошенница, не аферистка? Именно ты обокрала свою хозяйку! Именно ты стащила бриллианты. Мои люди еле успели вмешаться и отобрать их у тебя, – Клариси заткнулась на полуслове, поняв, что в пылу сболтнула лишнее в присутствии свидетелей.
– Я не крала бриллианты, – Лавиния повернулась в сторону Валдомиру и дальше говорила, обращаясь только к нему. – Я взяла драгоценности и пошла на встречу с тобой. Люди Клариси вырвали шкатулку у меня из рук.
Никто не заметил, как в проходе возникла Режина. Она медленно двигалась, не сводя изумленного взгляда с Лавинии.
– Папа, Инес жива?
– Ты разве не видишь и не слышишь? Да, это та, которую мы знали как Инес.
– Ты знал, что она не погибла?
– Знал, но вынужден был притворяться. Только через нее я мог выйти на Клариси. Я не ошибся, все получилось так, как я и предполагал.
– Замечательно, папа, какая удача! Тебе повезло. Вот они, живые и здоровые перед тобой.
– Прекрати говорить со мной в таком тоне.
– Тебе не нравится мой тон? – Режина гневно полыхнула глазами и, потеряв терпение, выпалила: – Разве я не предупреждала тебя, что ты связался с проходимками? Разве не умоляла подумать о себе и о нас? Ты гнал меня, оскорблял, унижал. И каков результат? – Режина посмотрела в сторону камер. – Одна кричит, что без тебя не может жить; другая набивается в дочки. Что бы они не плели, меня не обмануть: эти гадины не успокоятся, пока не отнимут у нас «Мармореал». – Режина запнулась, понимая, что идет ва-банк. – Я требую, чтобы ты подписал бумагу с полным отказом от компании, без всяких условий и оговорок. Они все равно отнимут ее у тебя!