– А с чего ты взяла, что я собираюсь присутствовать на твоем допросе? Я здесь по своим делам.
Режина вошла в кабинет комиссара и села на указанный ей стул. Комиссар достал и положил перед ней пистолет, спрятанный в целлофан.
– Узнаете?
Режина присмотрелась. Без сомнения, перед ней лежал ее пистолет.
Она вызывающе посмотрела на комиссара:
– Что вы хотите сказать?
– Только о, что из этого пистолета, зарегистрированного на ваше имя, была застрелена Клариси Рибейра.
Режина вскочила с места:
– Заявляю, этот пистолет был похищен у меня вчера. Точнее сказать, вечером в бардачке машины я его не обнаружила. Послушайте, я готова подробно изложить все, что мне известно об этом деле.
Режина на ходу сочинила рассказ о Незнакомце, который вчера подсел к ней в автомобиль и приказал ехать на пустырь. На уединенном пустыре близ автодрома он стал требовать с нее деньги, угрожая безопасности ее детей. Незнакомец нуждался в деньгах: его подельница Клариси Рибейра «засветилась», так и не отдав обещанные ему бриллианты. Деньги нужны ему были для отъезда из Рио.
– Мы договорились, что я передам ему деньги, и он вышел из машины. Я достала пистолет и пошла следом за ним. Но он обернулся и вырвал пистолет из моих рук. Забрал пистолет, кобуру и уехал.
– Это все, что вы можете заявить?
– Нет, преступник оставил мне номер телефона, по которому я должна известить его, что готова отдать деньги. – Режина порылась в сумочке и достала клочок бумаги с набором цифр.
– Это все замечательно, но нам нужны доказательства ваших слов, а лучше свидетели.
– Мое доказательство – этот телефон, – Режина указала на листок.
Алтаиру взял его и вышел из комнаты. Он вернулся через несколько минут и заявил, что это номер телефонной будки в центре города.
– Что вы еще можете предъявить нам в качестве доказательств? – комиссар выжидательно смотрел на сидящую перед ним интересную женщину с перекошенным от злобы лицом.
– Я больше ничего не буду говорить. Дайте мне сутки, и я сдам его полиции.
Комиссар переглянулся с детективом и согласился выпустить Режину под ответственность ее адвоката.
Фарии подписал соглашение, и они с Режиной вышли из кабинета. Навстречу Режине бросилась Элеонор.
– Что ты здесь делаешь, мама? – холодно спросила Режина.
– Мне сказала Мария-Антония, что тебя вызвали на допрос. И я сразу примчалась, чтобы поддержать тебя.
– Все в порядке, я еду в «Мармореал».
Элеонор стала рваться сопровождать дочь. Но Валдомиру, он стоял поблизости, попросил ее задержаться.
Элеонор посмотрела на бывшего мужа. Он неважно выглядел: осунулся, постарел – от бравого, моложавого Валдомиру времен жениховства с Инес не осталось и следа. Элеонор искренне сочувствовала ему. Она повернулась к Режине и, смущаясь, стала отнекиваться.
– Поезжай с доктором Фарией. Я, пожалуй, задержусь немного, поговорю с Валдомиру. Мы же так давно не виделись.
Режина смерила мать уничижительным взглядом.
– Он едва поманил тебя пальцем и ты бросаешь меня ради него.
– Я никого не бросаю, просто хочу поговорить с вашим отцом.
Режина настойчиво пыталась отговорить мать, но Элеонор так же упрямо настаивала на своем. На этот раз Элеонор не позволила Режине уговорить себя.
Валдомиру пригласил бывшую жену пообедать. Элеонор с радостью согласилась.
Позади остались взаимное недовольство и претензии, развод и раздел имущества. Им больше нечего было делить. Тридцать пять лет, прожитых вместе, брали свое. Элеонор искренне сочувствовала Валдомиру. Он был рад видеть и говорить с ней о том, что еще совсем недавно яростно отторгал. Они говорили о семье, о детях и внуках.
– Ты знаешь, что Мария-Антония ждет ребенка?
Валдомиру радостно всплеснул руками: ему не хотелось, чтобы восторженное желание Элеонор удивить и обрадовать разбилось о его банальную осведомленность.
– Она долго скрывала свою беременность от всех. И даже от Ивана. Все открылось совершенно случайно. Мы компанией обедали в ресторане, и вдруг Мария-Антония падает лицом в салат. Ей плохо, мы везем ее в больницу и узнаем, что она в положении. Но дальше с Марией-Антонией стали происходить настоящие чудеса. Беременность придала ей необыкновенную уверенность в себе, она на глазах, за несколько месяцев, превратилась в энергичную, самостоятельную женщину. Ты не поверишь, она пошла работать...
– Надеюсь, не в «Мармореал»?
– Нет, сказала, что хочет организовать собственное дело. Подальше от семьи, – в голосе Элеонор послышались грустные нотки. Она справилась с собой, и ее глаза снова счастливо заблестели. Ей и вправду было хорошо сидеть в этом уютном ресторане, рядом с Валдомиру, рассказывать ему о делах Марии-Антонии, видеть его неподдельный интерес к мельчайшим подробностям. Элеонор с очевидностью почувствовала, что Валдомиру заскучал без семьи.