– Согласен, согласен с тобой, – охотно поддакнул Валдомиру. – Он и человек неплохой.
Они еще выпили вина, потом пили кофе и расстались довольные проведенным вечером.
На следующее утро Валдомиру отправился в Торговый центр, где, по словам Элеонор, оборудовала магазин Мария-Антония. Он без труда нашел ее, но подходить не стал, наблюдая за дочерью из дверей.
Мария-Антония была неузнаваема. Ее обычно бледное лицо порозовело, апатия сменилась увлеченностью, неуверенность – решительностью, и вместо домашней изнеженной куколки перед ним стояла энергичная деловая женщина. Она внимательно рассматривала какие-то бумаги и, оторвавшись на секунду от них, столкнулась взглядом с Валдомиру. Антония бросилась ему навстречу:
– Папочка, как я рада тебя видеть!
Они обнялись и расцеловались.
Валдомиру и Антония вместе завтракали в ресторане, дочь смотрела на отца влюбленными глазами, а он все радовался, что у него в скором времени появится еще один внук.
– Папа, мне так не хватает тебя, твоего совета, опыта. И я, и ты, и мама, и Иван, и Марсия, и Режина живем неправильной жизнью. Мы отдаляемся и отдаляемся друг от друга, но мне кажется, что никто из нас не стал от этого счастливее. – Антония подошла к отцу и по старой привычке обняла его за плечи.
– Папочка, возвращайся к нам!
Валдомиру поцеловал ей руку.
– Я подумаю об этом, хорошо?
Они попрощались, и Валдомиру, сев в машину, задумался, прокручивая вчерашний разговор с Элеонор и сегодняшний с Антонией. Да, его действительно тянуло к ним, без них его жизнь оказалась пустой и лишенной всякого смысла. Конечно, окажись с ним рядом та Инес, которую он любил, все было бы по-другому. Но он был один. Без дела, без денег, без близкого человека рядом. Он начинал жизнь заново, с чистого листа. Только чистый лист – чист с обеих сторон; оборотная сторона его листа была исписана и исчеркана. Валдомиру сидел и разбирался в собственных каракулях. И неожиданно для себя нашел в них ценную мысль.
Он приехал в адвокатскую контору и постучал в дверь Клаудиу. Тот удивленно поднялся ему навстречу, пожал руку и пригласил сесть.
– Не ожидали меня видеть?
– Признаться, да. Я надеялся, что ваш адвокат уже известил, что дело, возбужденное Клариси по признанию вашего отцовства, с ее смертью автоматически прекращено. Так что у меня к вам больше нет претензий.
– Видите ли, но теперь я добиваюсь признания моего отцовства. Клариси погибла, так и не узнав результатов анализа ДНК. А я узнал. Клариси – моя дочь, и я хочу официально признать свое отцовство.
Клаудиу внимательно выслушал Валдомиру.
– Но в таком случае вам нужен не я, а ваш адвокат. Я представляю лишь интересы моей клиентки. Но теперь это ваше добровольное решение, и в силу вступают другие формулировки.
Валдомиру разыскал Фарию по телефону и вызвал его к Клаудиу.
За неспешным разговором они ожидали приезда адвоката.
– Любопытно, – заметил Клаудиу, – теперь вы с Клариси поменялись местами. В прежней ситуации она претендовала на ваше имущество, являясь вашей дочерью и наследницей. Теперь вы, как отец и соответственно наследник первой руки, будете претендовать на ее имущество.
Валдомиру промолчал. Клаудиу попал в самую точку. Валдомиру собирался быть наследником Клариси.
Глава 8
Жизнь Ивана удивительно изменилась. Хотя внешне все оставалось по-прежнему. Он был мужем Марии-Антонии, жил в своем уютном доме и служил в «Мармореале» .За всеми привычными вешками повседневной жизни текла иная, настоящая жизнь Ивана Коэльо. Он и сам не мог бы точно ответить, когда возникла эта вторая, параллельная жизнь.
Но как ни странно, все началось с беременности Марии-Антонии. Первые мгновения счастья сменились днями отчуждения, недовольства и даже отвращения, которое испытывала к нему прежде милая и нежная женушка. Иван помнил, как она не подпускала его к себе, уверяя, что от него воняет протухшей рыбой. Протухшей рыбой! Иван принимал душ по два раза на день, обливался одеколоном с головы до ног, и все равно Мария-Антония захлопывала перед ним дверь спальни. Он пытался жаловаться Элеонор, но та, как обычно занятая своими делами, лишь отмахивалась: все беременные женщины капризны и всегда их преследуют различные запахи, даже и не существующие. «Наберись терпения», – советовала теща.
Но Ивана мало интересовали все беременные женщины, его интересовала одна из них – собственная жена. Его терпение кончалось, а она отдалялась все больше и больше. Он просил Антонию поберечься, она отвечала, что прекрасно себя чувствует и не выносит, когда с ней обращаются как с малым дитем. Иван не знал, что думать, когда жена стала исчезать по утрам, никого не предупреждая о своих отлучках.