Через секунду он уже мчался на машине, выбирая не самые людные улицы и, если бы мог, мчался бы и на красный свет.
– Только бы успеть, – повторял он про себя, – только бы успеть!..
Вихрем промчался он по коридору мотеля в указанный Зезе номер. Служанка была взволнована и напугана, когда передавала ему, что ей сказала по телефону Марсия.
Он влетел в номер. Полураздетая Марсия лежала на кровати и в первую секунду показалась ему мертвой. Задохнувшись от ужаса, он кинулся к ней, приложил ухо к ее груди и убедился, что она все-таки жива. Но где же Лео, который преследовал ее, заманил в мотель?..
Алвару оглянулся, но никакого Лео не увидел. Марсия крепко спала, слишком крепко, и было ясно, что негодяй опоил ее, готовясь совершить насилие. Вполне возможно, что он сейчас войдет...
Алвару бросился к двери, собираясь запереть ее, но ключа не было. Значит, нужно было срочно вынести бедняжку из этой ловушки!
Он подхватил Марсию на руки. Девушка приоткрыла сонные глаза и прошептала:
– Мне так тепло, хорошо, я посплю еще чуть-чуть...
Губы будто причмокнули во сне, сделав такое трогательное милое движение, что Алвару не мог сдержаться и припал к этим милым, сонным, давно желанным губам.
– Мама! – раздался истошный крик. – Ты видишь этого негодяя! Ты видишь, что он тут прелюбодействует, пока я не щадя сил работаю ради блага наших детей?! А эта скромница! Эта умница!
Кричала разъяренная Режина.
Растерянная Элеонор смотрела на стоявшего посреди жалкого третьеразрядного номерка Алвару с Марсией на руках.
– Ты самая трезвая из всей компании, Элеонор, – раздался у нее за спиной такой знакомый голос Валдомиру. – Скажи мне, пожалуйста, что ты видела?
Элеонор оглянулась и в самом деле увидела Валдомиру. И если бы только его! Но и Фортунату! И Карлоту! Господи, Боже мой! Откуда они только все тут взялись?
Что касается ее и Режины, то тут все ясно. Режина прибежала к ней сама не своя с просьбой поехать с ней и быть свидетельницей.
– Мне только что позвонили по телефону. Незнакомый голос. Сказали, что Алвару... В общем, поедем! Срочно! Он там со своей любовницей! Я не хочу, чтобы на суде меня чернил человек, который давным-давно ведет двойную жизнь, который оскорбил семейный очаг изменой! Я не позволю, чтобы этот человек развращал души моих детей!
– Успокойся, деточка, успокойся, – принялась уговаривать ее Элеонор. – Не нужно таких черных красок. Все, может быть, совсем не так ужасно, как тебе кажется. И я бы не стала доверять каким-то наветам, исходящим от неведомо кого!
– Ты никогда меня не понимала, мама! Ты никогда мне не сочувствовала. – На глазах Режины заблестели злые слезы. – Ты и теперь в самую трудную минуту для меня готова оставить меня одну, потому что у тебя все хорошо, потому что ты довольна своим новым любовником и готовишься отправиться с ним в путешествие.
Режина знала, какую струну задеть.
Элеонор очень легко почувствовала себя виноватой. Ей совсем не хотелось брать на себя неблагодарную роль свидетельницы в таком, мягко говоря, сомнительном и нечистоплотном деле, но отказать дочери она уже не могла.
А Режина еще добавила:
– Мы нужны тебе, когда все у нас хорошо. А стоит случиться беде или несчастью, ты сразу в кусты!
Элеонор не стала прятаться в кусты, и вот она видит свою Марсию на руках Алвару.
– Алвару целовал Марсию, когда мы вошли, – с механической добросовестностью сообщила она Валдомиру, а в голове у нее вертелась тысяча вопросов. Например, такой: если у Марсии с Алвару свидание, то почему она спит без просыпу? Может, для того, чтобы не убежала и дождалась Режину? И откуда тут взялся Валдомиру? И к тому же не один!
Ответов не было, и Элеонор по-прежнему выглядела растерянной.
Карлота между тем говорила Фортунату, вместе с которым мгновенно вышла в коридор, как только сообразила, что скандала в благородном семействе не миновать:
– И дернул меня черт уговорить Валдомиру помочь Марсии! Уже не одну неделю я ему твердила, что у девочки сердечная травма, что она чувствует себя одинокой, нуждается в помощи отца, ей нужна поддержка. И все это время он мне отвечал: сердечными травмами девочек занимаются матери. У нее есть мать. Пусть на материнской груди и выплакивает свои горести. Я ему втолковывала, что она с матерью в ссоре, и не мое дело сообщать ему причину этой ссоры. И вот наконец уговорила! На свою же голову!
Валдомиру отправился в «Мармореал», чтобы повидать младшую дочку и самому посмотреть, в чем она там нуждается. Ему сказали, что Марсия так и не вернулась с обеденного перерыва, а Алвару, который обедал в офисе, сорвался и куда-то полетел после звонка служанки Зезе.