Белочка. Мерзость! (Бьет Незнайку по голове.)
Галочка. Гадость! (Бьет Незнайку.)
Незнайка сначала увертывается от ударов, потом потрясает кулакам и с диким криком бросается за Галочкой и Белочкой. С визгом, покружив по сцене, Галочка и Белочка убегают. Незнайка скрывается вслед за ними.
Снежинка. Стыд и срам! Синеглазка. Позор!
Ласточка. Ну вот! Это всегда так бывает. Как только появится где-нибудь мальчишка, там уж драки не миновать. На мальчиков вообще не надо обращать никакого внимания. На них и смотреть не надо. Как только мальчишка заметит, что на него смотрят, он сейчас же начинает шалить, чтоб на него еще больше обращали внимание. На мальчиков смотреть нечего. Их надо воспитывать. Понимаете? Вос-пи-ты-вать!
Снежинка. Да, да, понимаем.
Ласточка. Если мальчики заметят, что ими интересуются, то они и слушаться перестанут и начнут прямо на голове ходить, а это очень не-пе-да-го-гич-но, так как может послужить для других нехорошим примером. Понимаете?
Синеглазка. Понимаем.
Мимо пробегают Галочка и Белочка. За ними мчится Незнайка. Споткнувшись, он падает. Снежинка и Синеглазка бросаются к нему и поднимают под руки.
Снежинка. Вы не ушиблись?
Незнайка. Так грохнулся, что и костей не соберешь!
Ласточка. Фи, как вы выражаетесь: грохнулся! Надо говорить: упал.
Незнайка. Много вы понимаете. Упал — это когда так, просто, а я так грохнулся, что в голове мозготрясение получилось.
Ласточка. Вы, наверно, хотели сказать: сотрясение мозга?
Незнайка. Это все равно.
Синеглазка. У вас болит что-нибудь?
Незнайка. Нет, ничего уже не болит, только голова кружится.
Синеглазка. Сейчас пройдет. Вот понюхайте.
Синеглазка протягивает Незнайке бутылку с нашатырным спиртом. Незнайка доверчиво нюхает и, скорчив гримасу, отшатывается.
Незнайка. Фу, гадость! Воняет как!
Ласточка. Фи, какое слово! Разве можно говорить; воняет? Надо говорить: нехорошо пахнет.
Незнайка. Да ну вас! Сам знаю, как говорить.
Из-за кулис высовываются Галочка и Белочка и с опаской поглядывают на Незнайку. Увидев их, Незнайка порывается бежать, но Синеглазка и Снежинка удерживают его за руки. Галочка и Белочка скрываются.
Ласточка. Садитесь, Незнайка. Нехорошо обижать девочек.
Незнайка. А мальчиков обижать можно?
Ласточка. Никто вас не обижает. Вам, наоборот, помогли. Когда вы потеряли сознание, разве вам не дали понюхать нашатырного спирта?
Незнайка. Ну, дали.
Ласточка. Чего же вы еще хотите?
Незнайка. Еще я хочу пойти в больницу, повидать своих товарищей.
Ласточка. Вас в больницу не пустят. Медуница у нас очень строгая.
Незнайка. Ничего. Меня она пустит, а не пустит, я сам проберусь, без спросу, Вы мне только покажите, где больница.
Снежинка. Пойдемте вместе. Мы вас проводим.
Ласточка. Только по дороге вы должны вести себя примерно. У нас в городе мальчиков нет, и мы давно уже отвыкли от шума. Вы должны ходить тихо, смирно, чинно, собак не дразнить, по заборам палками не стучать, пыль ногами не поднимать, окон в домах не разбивать, не бегать, не прыгать, не кричать, не плевать…
Незнайка. А дышать можно?
Ласточка. Что?
Незнайка. Дышать, спрашиваю, можно?
Ласточка. Дышать можно. Ну, идите вперед, мы пойдем следом за вами и будем следить, чтобы вы чего-нибудь не натворили. Ну, шагом марш! (Незнайка уходит.) Ну, девочки, следите во все глаза, чтоб он не удрал от нас по дороге. (Все уходят.)
Занавес
Действие второе
Картина третья
Действие третьей картины начинается перед закрытым занавесом. Сбоку стоит письменный стол с чернильным прибором, картотекой и книгой для записи больных. Позади стола на стене висят белые халаты. К столу подходит Медуница и нажимает электрическую кнопку. Раздается звонок. К Медунице подходит нянечка.
Медуница. Слушайте, нянечка, мне сейчас надо делать обход больных. Вы пойдете со мной и будете помогать мне.
Нянечка. Слушаюсь.
Медуница. Возьмите тетрадочку и карандашик. Если кто-нибудь из больных будет шуметь или баловаться, вы сейчас же его запишите.
Нянечка. Хорошо.
Медуница. Или нет. Лучше сделаем так. Я сама вам буду говорить, кого записать. Понимаете?
Нянечка. Понимаю.
Медуница. И, пожалуйста, с больными будьте построже, делайте вид, что все время чем-нибудь недовольны, а то они могут вообразить, что нам очень интересно их лечить.