Женщина по другую сторону прохода, которая не отрывалась от вязания с самого Сент-Луиса, косо взглянула в их сторону, когда раздался металлический звук отворачивающейся пробки.
— Куда едем? — с легкой улыбкой спросил незнакомец, губы его при этом изогнулись молодым месяцем.
— В Меткалф, — ответил Гай.
— А-а. Хороший городок Меткалф. По делу? — Незнакомец учтиво взглянул на Гая своими воспаленными глазами.
— Да.
— А чем занимаетесь?
Гай с неохотой оторвался от книги.
— Я архитектор.
— О-о, — уважительно протянул незнакомец. — Дома строим и так далее?
— Да.
— Я, кажется, не представился. — Незнакомец привстал. — Чарльз Энтони Бруно.
Гай коротко пожал протянутую руку.
— Гай Хейнз.
— Рад познакомиться. Вы в Нью-Йорке живете? — Сиплый баритон звучал неестественно, словно человек хотел разбудить самого себя.
— Да.
— Я живу на Лонг-Айленде. Вот еду в Санта-Фе немного проветриться. Бывали в Санта-Фе?
Гай помотал головой.
— Шикарное место для отдыха. — Бруно улыбнулся, показав плохие зубы. — Там всё больше индейская архитектура, по-моему.
В проходе остановился кондуктор и стал перелистывать билеты.
— Это ваше место? — обратился он к Бруно.
Бруно привалился в угол с видом собственника.
— У меня купе в следующем вагоне.
— Номер три?
— Кажется. Ну да.
Кондуктор отправился дальше.
— Эти кондуктора! — пробурчал Бруно. Он подался вперед и стал с интересом смотреть в окно.
Гай снова вернулся к книге, но неприятное присутствие нового соседа, ощущение, что тот вот-вот снова что-то скажет, не давало сосредоточиться. Гай начал подумывать, не пойти ли в вагон-ресторан, но почему-то продолжал сидеть. Поезд опять стал замедлять ход. Как только Бруно поднял глаза похоже, с намерением заговорить, — Гай встал и направился в соседний вагон. Там он спрыгнул, минуя ступеньки, на землю, прежде чем поезд успел остановиться.
В нос ударило удушающее скопление запахов, особенно ощутимых в темное время суток. Тут смешались запахи и пыльных, нагретых солнцем камней, и нефти, и горячего металла. Гаю захотелось есть, и он медленным шагом направился к вагону-ресторану. Он шел, засунув руки в карман, делая глубокие вдохи, хотя ему и не нравились окружающие ароматы. В южной стороне на фоне неба виднелось созвездие красных, зеленых и белых огней. Вчера Энн, должно быть, проехала этой дорогой в Мексику. Он мог бы поехать с ней. Она хотела, чтобы он поехал с ней до Меткалфа. Он мог бы попросить ее задержаться на денек в Меткалфе, чтобы познакомить с матерью, если бы там не было Мириам. И даже несмотря на Мириам, если бы он был человеком другого склада, если бы ему было все равно. Гай рассказал Энн про Мириам чуть ли не всё, но он и в мыслях не допускал, чтобы они встретились. Ему захотелось поехать одному, чтобы в дороге хорошенько всё обдумать. Ну и до чего он додумался? Там, где Мириам, никакие раздумья, никакая логика не помогут.
Голос кондуктора предупредил об отправлении, но Гай продолжал идти до последнего момента, вскочив в вагон позади ресторана.
Официант уже принял от него заказ, когда в дверях показался тот же светловолосый молодой человек. Он двигался покачивающейся походкой, и короткая сигарета в зубах придавала ему грубоватый вид. Гай уже и думать о нем забыл, а теперь эта фигура цвета ржавчины словно воскресила в нем неприятные смутные воспоминания. Заметив Гая, Бруно улыбнулся.
— А я уж испугался, не отстали ли вы от поезда, — весело заявил Бруно, отставляя себе стул.
— Если не возражаете, мистер Бруно, я хотел бы побыть один некоторое время. Мне нужно как следует обдумать кое-что.
Бруно погасил сигарету, которая жгла ему пальцы, и тупо глянул на Гая. Он выглядел пьянее прежнего. Лицо его было местами испачкано.
— Уединиться мы можем в моем купе. Там же можно и поесть. Вы как?
— Благодарю, но я бы остался здесь.
— Нет, я настаиваю. Официант! — Бруно хлопнул в ладоши. — Не пошлете ли вы заказ этого джентльмена в купе номер три? А мне пришлите бифштекс, слегка недожаренный, с картофелем по-французски и яблочный пирог. И пару виски с содой. И как можно быстрее, идет? — Он взглянул на Гая и радушно улыбнулся ему. — О'кей?
Гай поколебался, но потом пошел с Бруно. В конце концов, какая разница? Да и сколько можно себя изводить размышлениями?
Виски не было необходимости ждать, если бы не стаканы и лед. Четыре бутылки шотландского виски с желтой этикеткой выстроились на чемодане из кожи аллигатора. Это было самое прибранное место во всем маленьком купе. Чемоданы разных размеров мешали передвигаться, оставляя узкий лабиринт в центре пола, поверх них была разбросана спортивная одежда, теннисные ракетки, сумка с клюшками для гольфа, фото- и кинокамеры, плетеная корзина с фруктами и вином. В кресле у окна лежали свежие журналы, комиксы и романы. Еще в купе была коробка конфет, перевязанная красной ленточкой.