- Идём!
Не знаю, что Макс прочитал на моём лице, но он протягивает руку и нежно обхватывает ней моё запястье. Следую за ним в спальню, попутно осознавая, что почти никогда не была здесь. Стены в помещении выложены ненавязчивой, крупной мозаикой в коричнево-серых тонах. Длинные шторы заслоняют высокое окно, такого же серого цвета, как и на стенах. Комната выглядит продуманной и уютной, а ещё – явно мужской.
- Присаживайся.
Я послушно сажусь на кровать, с сожалением думая о том, что Макс выпустил мою руку из своей.
- Не спится, Акулёнок?
Ленивая улыбка появляется на его красивом лице, выбивая у меня из-под ног почву. Точнее, выбила бы, если бы я стояла на ногах. Ну как можно быть таким очаровательным?
- Я просто…
Вся моя уверенность пропадает в миг. Принимаюсь мять тонкую полоску кружева на пижаме. Идя сюда я не особо думала о том, что на мне надето, но сейчас от одной только мысли, что на мне нет ничего кроме тонкого шёлкового комплекта, становится неловко. Опускаю взгляд с лица Максимилиана на его голый торс. Конечно, он по пояс раздет в такое время, а в доме довольно жарко – с чего бы ему быть одетым? Хорошо ещё, что на нём есть штаны. Взгляд опускается ниже на явную выпуклость в тех самых штанах, заставляя мои щёки розоветь сильнее.
Максимилиан опускается передо мной на корточки и приподнимает большим пальцем мой подбородок, заставяля смотреть в глаза.
- Эй, это же всего лишь я, помнишь? Можешь сказать мне всё, что угодно. Знаю, что сразу между нами не заладилось, но теперь я никому тебя не отдам и не дам в обиду. Если ты сюда пришла, значит что-то тебе не давало покоя. Верно?
- Ты всегда можешь найти подходящие слова. – улыбаюсь ему и кладу руки на его широкие плечи. Какой он всё-таки твёрдый!
- Я невинна, Макс… - слова вырываются сами собой, хотя не знаю, зачем я это произношу вслух.
Он слегка приподнимает бровь в ожидании моих дальнейших слов. Хотя я уже говорила ему это, сейчас же, напряжение в теле никуда не делось, но я понятия не имею, что с ним делать. Вдруг он посчитает меня смешной?
- Николь!
- Да?
- Я уже говорил, что тебе стоит меньше думать?
Сосредотачиваю взгляд на его лице, которое сейчас выражает спокойствие. В глазах читается нежность, которая ранее была другой, что ли… не было такого тепла в этих глазах – оно присутствовало, только в другом оттенке… в симпатии, а теперь стало чем-то большим.
Я наконец решаю послушаться совета Максимилиана и откидываю лишние мысли. Моя маленькая проблема никуда не делась и не денется, потому я просто наклоняюсь к нему и целую. Сразу неуверенно и робко, затем наше пламя постепенно разгорается. Макс кладёт ладонь мне на шею, а я зарываюсь пальцами в его волосы. Становится ещё жарче, чем было до этого. Я заряжаюсь его поцелуем, словно батарейка, притягивая его ближе. Всё тело начинает покалывать от напряжения. Возбуждённые соски начинают невыносимо сладостно тереться об шёлк пижамы. Максимилиан притягивает меня ещё ближе к себе и чувствительные вершины грудей касаются его обнажённого торса, становясь болезненно твёрдыми. Чувствую, как становлюсь влажной от одного касания его губ. На мгновение мужчина прерывается, чтобы снова взглянуть на меня – заглядывает в глаза, затем неспешно опускает взгляд ниже на вырез майки, из-под которой виднеются полушария грудей. Он дышит тяжело так же, как и я.
- Николь, я не хочу тебя торопить, и тем более не хочу, чтобы ты потом жалела о своём решении.
Прерываю его, и так зная, что он хочет сказать.
- Я хочу тебя, Максимилиан! Возьми меня! – снова мой голос звучит как-то странно - приглушённо и хрипло, будто принадлежит другому человеку.
- Моя крошка. – шепчет он и снова меня целует.
Его язык выписывает невероятные магические круги по моему, а касания становятся смелее. Придвигаюсь ближе к средине постели и ложусь на спину, утягивая Макса за собой в поцелуе. Одна его рука принимается блуждать по моему телу, вызывая лёгкую дрожь. Вначале он гладит меня по бедру, постепенно поднимаясь выше, затем пробирается под майку и прикасается к животу, останавливаясь под грудью. Губы мужчины перебираются ниже к шее, заставляя выгибаться им навстречу. Не могу подавить вырывающийся стон, и он наполняет тишину спальни, в которой зависла атмосфера невысказанных слов и желаний. Я слишком много ещё хочу от него услышать так же, как и сказать ему многое.