— Стефи. Это Стефи. Сказали, что она… не верю… я им не верю…
Он обнял ее и, бережно баюкая, словно больного ребенка, тихо сказал:
— Знаю. Тише — тише, ни о чем не думай. Я позабочусь о тебе. Ты должна успокоиться и отдохнуть, дорогая. Тебе надо принять снотворное и постараться заснуть. Если хочешь, можно вызвать врача.
Вики с трудом улавливала смысл его слов. Внезапно девушка словно очнулась. Она оторопело уставилась на молодого человека.
— Спать? Ты думаешь, я буду спать?! Мне нужно домой, — хрипло выкрикнула она. — Скорее домой. Там мама и… и… — она подавила рыдания, — и близнецы. Господи, мне надо быть с ними. Кто за ними присматривает?
Клайв неохотно отправился в регистратуру, чтобы получить информацию об авиарейсах в Лондон.
Вскоре он вернулся и сообщил, что на ночной самолет она уже опоздала, а следующий рейс — в восемь утра.
— Только в восемь? — Она взглянула на наручные часы. Столько времени придется бездействовать.
— Да. Я велю зарезервировать для нас билеты.
— Да-да, раньше же вылететь невозможно. — Она смотрела на него невидящими глазами. Но внезапно в ее сознании блеснула молнией догадка. — Для нас? Но ты ведь не собираешься лететь со мной?
— По-моему, я должен это сделать. Ты ведь не в состоянии путешествовать одна, Вики. Я бы хотел, чтобы ты все-таки передумала и еще на один денек осталась здесь. Ты же должна понимать, что уже ничего нельзя изменить, ты ничего не можешь сделать… — Он растерянно замолчал и отвернулся.
Его слова как острый нож вонзились в самое сердце Вики.
— Для Стефани я уже ничего не могу сделать, это мне понятно. Чему быть — того не миновать, по крайней мере, она не мучилась… Не знаю, я ничего не знаю. Я должна быть там, Клайв. Я больше не могу здесь находиться.
— Как хочешь. — Он пожал плечами.
— Но ты не должен ехать со мной, в этом нет никакой необходимости, честное слово. Тебе лучше остаться до закрытия фестиваля.
Он посмотрел на девушку с чувством глубокого сострадания:
— О, Вики, милая, я почти ничего не могу для тебя сделать.
— Ты был рядом, ты так все хорошо понимаешь. Я не хочу, чтобы из-за меня нарушались твои планы и ты раньше времени уезжал с фестиваля. Пожалуйста, не беспокойся, я справлюсь.
Клайв уладил вес организационные вопросы, забронировал авиабилет для Вики и уже собирался уйти к себе, когда девушка задала ему вопрос:
— Почему Элен? Я хотела узнать, почему именно она позвонила?
— Я тоже ее об этом спросил. Видимо, ваша хозяйка что-то напутала с телеграммой, с адресами и позвонила Элен. А у нее был телефонный номер нашего отеля, и она решила сама тебе обо всем сообщить.
— А, понятно.
— Я попросил ее связаться с твоей матерью и сообщить ей, что ты уже в курсе…
— Спасибо. Мама догадается, что я скоро буду дома. Я не стану ей звонить, она терпеть не может телефонные звонки.
Клайв задумчиво посмотрел на девушку:
— Послушай, Вики, ты, может быть, до конца не поняла, но со дня трагедии прошло уже несколько дней. Эта путаница с телеграммой… По-моему, Элен сказала, что все произошло два дня назад. К твоему приезду расследование, скорее всего, будет закончено.
— Расследование? — Вики непонимающе нахмурилась. — Ах да, произошел несчастный случай, значит, должно быть, расследование. Господи, ну почему я оказалась так далеко, на этом дурацком шоу?!
Бедная мама, ей пришлось одной пройти через весь этот ужас! А меня даже не было рядом!
Самолет, поезд — Вики почти не осознавала, что происходило вокруг. Совершенно автоматически девушка предъявляла контролеру билет, глотала безвкусную еду, неподвижно стояла на платформе. В ее сознании билась одна-единственная мысль: Стефи, ее любимой сестры, верной помощницы и советчицы, больше нет в живых… Бессвязные мысли роились в воспаленном мозгу, будущее виделось как сквозь туман. Много лет Стефани была организатором, администратором, руководителем — то есть фактически главой семьи и фирмы. Груз этих обязанностей теперь перекладывался на плечи Вики. Ей, конечно же, придется уйти из магазина «Бланшард» и взять на себя руководство «Музыкальной шкатулкой». Мать никогда не принимала активного участия в бизнесе, она царила и правила на двух верхних этажах старинного здания на Хай-стрит в Хэйзлуике. Первый этаж, где располагался магазин, всегда находился в надежных руках ее мужа, а потом старшей дочери.