– Леди Бет здесь не проходила?
– Проходила, милорд. Она только что вошла в замок, мокрая насквозь, и в руках у нее были водоросли.
– Водоросли? – машинально переспросил Дункан и помчался по двору замка, на ходу вытирая об одежду мокрые ладони. – Говорю тебе, Ангус, эта женщина меня до смерти уморит.
Он ворвался в большой зал вне себя от злости, готовый разорвать любого, кто осмелится сказать ему что-то поперек.
– Где она? – крикнул он, обращаясь сразу ко всем собравшимся в зале.
– «Она» – это ваша красавица жена, милорд? – первой отозвалась Флора, склонив голову набок.
Если бы он так не спешил, он бы ей показал, где раки зимуют. Сейчас же пришлось ограничиться коротким:
– Да.
Пухлые губки Флоры дрогнули в улыбке, и она указала на лестницу:
– Прошла наверх несколько минут назад.
Дункан помчался в указанном направлении, и в это время Ангус, не отстававший от него ни на шаг, ехидно спросил:
– Что ты сделаешь, когда найдешь ее?
– Для начала свяжу, а потом, как только у меня будет время, посажу под замок в восточном крыле замка.
После того памятного разговора с женой в спальне он приказал каменщику сломать две стены кладовки, чтобы расширить комнату Бет. В конце концов, он не мучитель какой-нибудь. Она будет жить в относительно комфортных условиях до тех пор, пока не успокоится, не выбросит из головы спои дурацкие фантазии и не смирится с тем, что она теперь его жена и будет оставаться ею до конца дней своих.
Глядя на завядшие водоросли, которые она, перевязав веревкой, подвесила к стропилам кладовки, расположенной в восточном крыле замка, Бет тяжело вздохнула. Попытка войти в море и таким образом перебраться из мрачного Средневековья, в котором она нежданно-негаданно оказалась, в привычный современный мир, закончилась полным крахом. Ничего не изменилось, она лишь промерзла до костей и вымокла насквозь. И все же она должна это сделать. Долго ей здесь не выдержать.
В отличие от Дункана-привидения, то насмешливого, то сочувствующего, настоящий Дункан оставался холодным и неприступным, словно считал ее не ровней себе. Да и Флору Кемпбелл, жгучую красавицу, она уже видеть не могла. Кроме того, ей почему-то было неприятно, когда она ловила восхищенные взгляды, которые Дункан бросал на красотку.
Решив выбросить из головы эти неприятные мысли, Бет заставила себя думать о водорослях, которые набрала в море. Когда они высохнут, она истолчет их в порошок, смешает с овсяной мукой, добавит несколько яичных белков, и в результате получится вполне сносное средство для умывания. Во всяком случае, она на это надеялась. Если она и впредь будет пользоваться той дрянью из масла и розовых лепестков, которую одолжила ей Рейчел, к концу недели кожа ее лица превратится черт знает во что, а без косметики…
Бет содрогнулась от ужаса, но тут же взяла себя в руки и направилась в большой зал, надеясь найти там Рейчел. Хорошенькая жена Айзека предложила ей помочь переделать платья третьей жены Дункана. Перспектива донашивать одежду умершей женщины, причем сумасшедшей, была малоприятной – да и какому нормальному человеку это пришлось бы по душе! – однако надо же было в чем-то ходить, а только платья жены под номером три пришлись Бет почти впору.
В зале Бет обнаружила целую толпу взбудораженных чем-то мужчин. Отыскав наконец в толпе Рейчел, она спросила:
– Что случилось?
– Лэрд упал во дворе замка без сознания.
Бет перевела взгляд с одного озабоченного лица на другое, чувствуя, как в груди ее поднимается волна страха, и обеспокоенно спросила:
– Где он? Я хочу его видеть.
Рейчел успокаивающе погладила ее по руке:
– Не волнуйтесь, мадам.
– Я хочу видеть Дункана. Немедленно.
Тяжело вздохнув, Рейчел сказала:
– Как пожелаете.
На третьем этаже Рейчел подвела Бет к мужчине с бочкообразной грудью, показавшемуся ей смутно знакомым. Мужчина стоял перед закрытой дверью. Она вспомнила, что его представили ей как заместителя Дункана. Рейчел что-то сказала ему шепотом, однако он покачал головой и, повернувшись к Бет, учтиво поклонился:
– Миледи.
– Добрый день. Я бы хотела видеть мужа.
Мужчина скрестил руки на груди.
– Нет, миледи, это невозможно. – Дальнейших слов она не поняла, однако смысл их был предельно ясен: он не собирается ее пропускать.
Бет не раз приходилось встречаться с подобными людьми в Америке и, горделиво выпрямившись, она холодно спросила:
– Как вас зовут?
Лицо мужчины пошло красными пятнами, и он еще сильнее нахмурился. Когда Бет видела его в первый раз – в ту ночь, когда Дункан вытащил ее из кареты, – его руки и одежда были запятнаны кровью. Бет не сомневалась, что этот мужчина не привык, чтобы ему возражала женщина.