– Что ж, – говорит Адди, допивая шампанское, – ты испортил мне свидание. Так что можешь хотя бы попытаться восполнить ущерб.
Зелень в глазах Люка снова становится ярче.
– Идем, – говорит он, помогая ей подняться с кресла. – Ночь только началась, найдем развлечение поинтереснее.
В «Цикада клаб» кипит жизнь.
С блестящего потолка низко свешиваются сияющие люстры в стиле ар-деко. В ложу ведет лестница с красной ковровой дорожкой. Столики покрыты льняными скатертями, перед невысокой сценой – отполированный танцпол.
Они приходят, как раз когда духовой оркестр заканчивает играть и по залу проносятся отголоски труб и саксофона. В клубе людно, но Люк ведет ее через толпу к единственному свободному столику у сцены. Самому лучшему.
Они занимают места, и тут же подскакивает официант с двумя мартини на подносе. Адди приходит на память, как пару столетий назад они впервые ужинали в особняке маркиза: еда была готова еще до того, как она согласилась разделить с Люком трапезу. Интересно, планировал ли он и этот вечер заранее, или просто мир прогибается, исполняя пожелания тьмы?
Толпа взрывается аплодисментами: на сцену выходит новый артист, худощавый мужчина с бледным лицом и тонкими бровями. На лоб надвинута серая шляпа.
Люк смотрит на него с неподдельной гордостью владельца.
– Кто это? – спрашивает Адди.
– Синатра.
Оркестр встает, и мужчина начинает петь. Его песня, плавная и мелодичная, льется по залу. Адди завороженно вслушивается. Гости парами выходят на танцпол.
Адди тоже встает и протягивает руку:
– Потанцуй со мной.
Люк внимательно смотрит на нее, но не делает попытки подняться.
– А Макс бы потанцевал!
Она думает, что он откажется, но Люк поднимается, берет ее за руку и ведет на танцпол.
Она думает, он будет скованным и неподатливым, но Люк двигается с плавной грацией ветра, летящего по пшеничному полю, или бури, разыгравшейся в летнем небе.
Адди пытается припомнить, были ли они хоть раз так близки, и не может. Они всегда соблюдали дистанцию.
А теперь пропасть между ними исчезла.
Его тело окутывает ее мягким покрывалом, словно ветер, словно сама ночь. Сегодня Люк не кажется порождением тени и дыма – его мускулы тверды, его голос обдает дыханием волосы Адди.
– Даже если бы все, кого ты встречала, тебя помнили, я все равно знал бы тебя лучше.
Адди всматривается в его лицо:
– А я тебя знаю?
Он склоняется к ней ниже:
– Только ты и знаешь.
Их тела прижаты друг другу, они идеально совпадают.
Его плечо вылеплено для ее щеки.
Руки созданы, чтобы обнимать талию Адди.
Голос Люка заполняет пустоту в ее душе:
– Я хочу тебя. Всегда хотел.
Он смотрит на нее сверху вниз, зеленые глаза потемнели от удовольствия.
– Я нужна тебе просто как некий приз, – старается отстоять свое Адди. – Как пища или бокал вина – ты хочешь меня поглотить.
Он опускает голову, прижимаясь губами к ее ключице.
– Это так ужасно?
Люк целует ее горло, и Адди пытается подавить дрожь.
– Неужели это так плохо, – спрашивает он, скользя губами по ее подбородку, – когда тобой наслаждаются? – Дыхание обжигает ей ухо. – Когда тебя вкушают?
Люк опускает рот на ее губы, тот тоже словно создан для нее.
Адди так и не поймет, кто кого поцеловал первым – она его или он ее, – кто начал поцелуй и кто на него ответил. Знает одно – между ними была дистанция, и она исчезла. Разумеется, Адди и раньше представляла, как целует Люка, еще в ту пору, когда он был порождением ее разума, и потом, когда он стал собой. Но в воображении Люк всегда целовал ее, будто забирал законную добычу в конце концов именно так он целовал Адди в ночь сделки – до крови на губах. Адди думала, что такими и останутся его ласки.
Однако Люк целует ее так, словно дегустирует яд.
Осторожно, вопрошающе, почти боязливо.
И только когда она отвечает, Люк углубляет ласку, скользя зубами по нижней губе, прижимаясь к Адди всем жарким телом.
На вкус он как ночной воздух, пьянящий запахом летних гроз, с легким оттенком древесного дыма, костра, что затухает в ночи. Он пахнет лесом и почему-то, к ее удивлению, домом.
И внезапно вокруг нее – вокруг них – смыкается тьма, и «Цикада Клаб» исчезает. Негромкую музыку и голос певца сметает давящая пустота, резкий порыв ветра, колотящийся в ушах пульс. Адди, сделав единственный шаг назад, падает в вечность, а потом ее ноги нащупывают гладкий мраморный пол комнаты в отеле. Люк стискивает ее, толкает вперед, и она послушно откидывается на ближайшую стену, увлекая его за собой.