Наше недоумение помог развеять Сергей Вышегородцев, пришедший навестить "дорогую кузину", как он называл невесту своего брата.
— Вы говорили о каком-то рыжем? — спросил он.
— Да, — уверенно произнесла Аликс, — вы можете счесть мои слова бредом безумной, но я видела рыжего человека, стрелявшего в вашего брата… но этот человек уже мертв…
— Помнится, в прошлом году Алексей вступил в схватку с рыжим контрабандистом, промышлявший торговлей оружием черкесам… Брат застрелил его… — задумчиво произнес Сергей.
— Все верно, — подтвердила Юлия его слова, — как я могла забыть об этом…
— Странно, что давний призрак явился к вам, — удивился Вышегородцев. — Он ничего не говорил?
Александра виновато развела руками.
— Значит, брошь погнулась из-за пули контрабандиста, — пояснил я, — и спасла жизнь князю. Александре явился призрак противника Вышегородцева, который, если философствовать, погиб из-за броши… Если бы не подарок невесты, князь бы не успел сделать ответный выстрел, стоивший контрабандисту жизни…
— А откуда эта брошь? — изумился Сергей.
— Мне бросили в окно ночью, — ответила Юлия кратко, забирая брошь.
Вышегородцев перевел на меня испуганный взгляд.
— Вы должны приставить надежную охрану для госпожи Кравцовой! — воскликнул он. — Это, наверняка, происки злобного убийцы…
— Госпожа Кравцова находится под охраной со дня убийства! — ответил я.
— Я требую охрану и для себя! — добавил Вышегородцев. — Мне боязно выходить на улицу… Но и это не защита, меня могут застрелить через окно…
Молодой человек не преувеличивал, говоря о своем страхе. Вышегородцев уже не принимал участия в кутежах и покидал ресторацию засветло, не дожидаясь окончания веселья. Он всегда просил кого-нибудь из казаков сопровождать его до квартиры, не скупясь на оплату.
— Вас убьют, если вы будете много болтать, — мрачно заметил я.
— Я нем как рыба! — воскликнул Вышегородцев. — Но я чую, будто чьи-то глаза следят за мною! Вы представляете, каково жить в постоянном страхе?
— Прошу вас, хватит жалеть себя! — сурово перебила его Кравцова. — Взгляните на меня, мое сердце разрывают горе, боль, ненависть, отчаяние, но не страх…
Она одарила Вышегородцева презрительным взглядом. Статно выпрямившись, хрупкая барышня была выше Сергея, который выглядел весьма жалко рядом с нею.
— А вы думаете, меня не ранит горечь утраты? — ответил князь. — Что постыдного в том, если я опасаюсь за свою жизнь? Разве это уменьшает мое беспокойство за судьбу брата?
Кравцова устало опустилась в кресла. Она уже не могла плакать.
— Оставьте меня, прошу вас! — обратилась она к Вышегородцеву. — Мы с вами никогда не ладили! Напрасно вы пытались стать моим другом! Общее горе не сблизит нас, а лишь вызовет большую ненависть друг к другу!
Ее голос звучал виновато, но настойчиво.
Вышегородцев печально смотрел на "дорогую кузину".
— Я знаю, что вы считали меня легкомысленным и недостойным своего брата, — произнес он, — да, мне чужды многие добродетели. Я послушаю и не стану докучать вам, но не сомневайтесь в искренности моих чувств и стремлений поддержать вас в трудные минуты! Возможно, потом вы измените свое мнение о моей скромной персоне… А, если Алексей окажется жив, в чем я не сомневаюсь, его возвращение сможет сделать нас друзьями…
Поклонившись, Вышегородцев спешно вышел из комнаты. Выходя, он обернулся, бросив на "дорогую кузину" взгляд полный печали.
— Каков паяц! — проворчала Кравцова. — Мне кажется, если бы не трусость, он даже бы не заметил исчезновения брата… Нет, я делаю поспешные выводы. Разумеется, он бы заметил, что брата нет рядом, когда спустил бы все деньги! Простите, что не удалось сдержать чувств…
Барышня не могла унять гнев.
— А вас не беспокоит судьба Сергея Вышегородцева? — спросил я.
— Уверяю вас, все его беспокойства напрасны! — твердо ответила она. — Кому надобна его жизнь?
Кравцова горько рассмеялась.
— Признаюсь, я не чувствую за собою никаких наблюдений, — произнесла она, — а ведь убийца мог заподозрить, что я весьма осведомлена в делах жениха…
Взаимной неприязни между двумя разными людьми, которых связал один общий человек, избежать почти невозможно. Вышегородцев младший являлся олицетворением всех дурных качеств, которые Кравцова не выносила.
— Братья совершенно непохожи, — будто в ответ на мои мысли произнесла она, — не считайте меня любительницей злословья… Уверяю вас, Сергей всегда отзывался обо мне более нелестно, он даже уговаривал брата оставить меня. Я казалась ему скучной и слишком добродетельной!
Нетрудно понять, что в слово "добродетель" любитель кутежа считал наибольшим злом.
— Вы можете спросить Вышегородцева, — продолжала Кравцова, — он не сумеет долго носить маску учтивости даже пред вами и обрушит на вас поток ядовитого злословия о моей персоне… Удивительно, как ему удалось не рассмеяться мне в лицо, когда я попросила его уйти! Замечу, "дорогой кузен" навестил меня лишь для того, чтобы соблюсти приличия в глазах общества. Вчера на пикнике кто-то прилюдно пожурил его, что он совсем позабыл о своей "кузине"…
Красавица высказала нам все, что долго скрывала. Нередко неутешное горе заставляет нас позабыть о тягостных правилах. Нескоро спохватившись, мадемуазель Юлия взволновано произнесла:
— Надеюсь, все разрешиться благополучно…
Она не пояснила, к чему относятся эти слова.
— Позвольте узнать, известно ли вам о знакомстве вашего жениха с господином Ламанским? — поинтересовался я.
— Ламанским? — переспросила Кравцова. — Личность знаменитая, но я не припомню, говорил ли князь мне о нем… Ламанский… Ах, да… Я слышала это имя от брата… Да, совсем недавно…
Ее печальное лицо оживилось, погрузившись в воспоминания.
— Да, брат говорил мне про "плута Ламанского" пару недель назад, когда тот приехал в Ставрополь… Он сказал "приехал плут Ламанский, значит, дело нечисто"… Но я никогда не расспрашивала его… Брат делился со мною чувствами, но не делами… Как они в этом были схожи с князем Вышегородцевым, — Кравцова грустно улыбнулась, вздыхая о прошлом.
— А о Василии Северине ваш брат не упоминал? — поинтересовался я.
— Упоминал, говоря, что он неплохой парнишка, но слишком жаждет книжных приключений, за что и нашел неприятность, — вспомнила Юлия, — помню, Северин однажды заходил к нам в гости в Пятигорске… Они засиделись с братом допоздна, и Северин остался у нас переночевать…
Весьма глупо поступил Северин, отрицая свое знакомство с Кравцовым. Слишком просто проверить.
— Вы были свидетелем их беседы? — спросил я.
— Недолго, — ответила Юлия, — насколько я помню, мы говорили о всякой чепухе… Потом меня начало клонить в сон, и я оставила их.
Кравцовой не хотелось расставаться с нами. Мы стали для нее долгожданными собеседниками, способными понять истинные чувства души, живущей в ожидании добрых вестей, надежды на которые с каждым становится все меньше. Пожалуй, барышне помогало и то, что мы искренне пытаемся ей помочь и дарим живительную надежду найти любимого живым и невредимым.
Глава 8
Слова, что обличают много лет
Из журнала Константина Вербина
Вопрос знакомства молодого Северина с Кравцовым не давал мне покоя. Неспроста юный искатель приключений попытался утаить от меня сей любопытный факт. Весьма глупый поступок, который бросил на корнета большее подозрение. Неужто он не догадался? Весьма любопытно, так ли наивен сын бывалого генерала?
С Василием Севериным я имел честь побеседовать вечером в ресторации. Он сам подошел ко мне, дабы полюбопытствовать о ходе следствия.
— Увы, пока я не могу поделиться с вами новостями относительно убийства вашего приятеля, — ответил я.
Северин замер, побледнел, но мгновенно совладал с собой.
— Глупо было вас обманывать, — произнес Василий натянуто, — тем самым я сам вынудил себя пойти на откровенность… Возможно, единожды солгав, я утратил ваше доверие…