— Еще можете что-нибудь сказать? — поинтересовался Конан.
— Работал новичок или неумеха, — ответил маг. — Во всяком случае, складывается такое впечатление. Заклинание применено мощное. Правда, его происхождение я так и не определил…
Тут Наджамаль о чем-то задумался, потом понял, что не договорил и продолжил:
— Так вот, заклятье вышло хоть и сильное, но очень уж не выверенное. Следов волшбы на твоем человеке – уйма, он от магии чуть ли не светится. Опытный колдун не стал бы так неэкономно расходовать свои силы.
— Стал бы, — поспорил киммериец, — если бы хотел создать видимость, что работал новичок.
— Здесь можно только гадать, — ответил колдун.
— Если вам случайно встретится волшба колдуна, который свел Амьена с ума, — спросил Конан, — вы сумеете ее различить?
— Ты ничего не понимаешь в магии, — вздохнул Наджамаль. — Самое большее, я смогу сказать, похож ли стиль волшбы на тот, который использовали здесь. Но это ни в коем случае не будет доказательством того, что работал один и тот же человек.
— Надеяться на иной результат было глупо, — признал киммериец. —– Хорошо хоть Амьена не превратили в нечто вредоносное. От безумца проблем, конечно, прибавится, но не сильно. Примите мою благодарность за работу. Шеймасаи тоже можете передать, что я ему признателен.
— Хорошо, — ответил маг. — Если не забуду.
— Может, теперь отужинаете? — продолжал исполнять роль гостеприимного хозяина Конан, хоть ему и не терпелось поскорее отправиться к Сатти.
— Благодарю, сотник, но у меня дела.
— Я распоряжусь, чтобы вас проводили.
— До ворот.
Конан только был рад уточнению колдуна: ему не хотелось отпускать солдат в город.
Они с магом покинули комнату. Наджамаль сильно хромал, и Конан поддерживал его за локоть.
Вскорости колдун был перепоручен двум встреченным солдатом. Конан попрощался с Наджамалем, еще раз поблагодарив его за помощь, и отправился искать Хасана с Масулом.
Первым нашелся султанапурец.
— Хасан говорил, что от Шеймасаи приходил человек, — обратился он к Конану. — Настоящий лекарь или подделка?
— Настоящий, — сказал киммериец. — Но не лекарь, а маг.
Северянин осмотрел по сторонам: они стояли в коридоре, и, находись кто поблизости, их могли бы подслушать.
— Наши подозрения насчет Амьена подтвердились, — продолжил Конан, когда убедился, что рядом никого нет. — Колдун сказал, что его лишили разума магией. Излечить его не получится.
— Это даже хорошо, — сказал Масул. — Хоть и жестоко так говорить, но, заговори он, у нас могли бы возникнуть проблемы. Кстати, колдун не мог тебя обмануть?
— Ну, и вопросы у тебя! — усмехнулся киммериец. — Кто ж их, магов, разберет?!
— Да, глупо спросил, — признал султанапурец. — Пойдем устраивать беднягу Амьена? Хасану его еще кормить и подтирать, пусть пока отдохнет.
Десятник сделал несколько шагов к комнате Амьена. Но Конан за ним не последовал. Масул увидел это и остановился.
— Что? — непонимающе спросил он.
— У меня есть дела в городе, — сказал Конан. — Управишься один?
— Управлюсь, конечно, — султанапурец спокойно воспринял, что возиться с Амьеном ему придется в одиночку. — Вернешься или на всю ночь?
— Пока не знаю, — честно ответил киммериец. — Рано или поздно вернусь.
— Ладно, удачи.
Северянин про себя подумал, что сейчас не только ему, но и всей сотне, очень надо, чтобы удача хоть ненадолго встала на его сторону.
Солдаты в казарме смотрели на направляющегося к воротам киммерийца без особой зависти. Им уже надоела эта страна и этот город. Они желали поскорее возвратиться назад в Аграпур, повидать старых друзей и оставленных в столице Турана любовниц.
Теперь лишь от Конана зависело, когда сотня отправится домой. После гибели Сатти Телида не решилась бы и дальше затягивать отъезд. Но киммериец не мог покинуть Айодхью до того, как отыщет тех, кто использовал Хамара и убил браминов. Значит, придется туранцам еще немного потерпеть разлуку с подругами.
Но был и еще один человек среди солдат, который совсем не спешил домой.
Бернеш возник перед киммерийцем, почти сразу, как тот свернул с улицы, на которой располагался дворец, отведенный для туранской сотни.
— Я не решился оставлять для тебя сообщение, — сказал бастард, пристраиваясь по правую руку от Конана, который даже не подумал остановиться и продолжал быстро выхаживать вперед. — Но и в казармах дожидаться тебя мне тоже было не по душе.
— Ты следил за мной? — строго спросил северянин.
— Не совсем, — многозначительно ответил Бернеш. — Я ждал, когда ты заглянешь в казармы. Потом дождался, пока ты выйдешь. Кстати, наблюдал в гостях у нас одного из магов Шеймасаи. Он к тебе приходил?
— В каком-то смысле – да.
— Ну, вот, как за ним ты вышел, я и отправился догонять тебя. Объяснишь теперь, чем именно ты занимаешься?
— Нет времени, — отмахнулся Конан.
Потом киммериец подумал, что он, пожалуй, спешит. Бернеш мог ему пригодиться именно здесь и сейчас.
— Но как? — возмутился бастард.
— Ладно, пойдешь со мной, — объявил свое решение северянин. — Мне может понадобиться помощь.
Конан помнил, что Бернеш как воитель далеко не ровня тому же покойному Хамару, но все же он знал, с какой стороны держать саблю. И как-то же он перенес все свои сражения! Лишний клинок в доме Сатти мог оказаться нужным, вздумай его навестить другие охотники до записей любознательного тысяцкого.
— Я согласен, — тут же выпалил Бернеш. Впрочем, до этого он ни на миг не сбавлял шагу, давая понять, что будет следовать тем же путем что и его сотник. — Куда мы направляемся.
— В место, где хранятся секреты, — сказал Конан. — Лучше будет, если мы доберемся туда первыми и уйдем, пока не появились другие искатели тайн.
— Говоришь загадками, — недовольно сказал бастард.
Он вслед за Конаном прибавил шагу. Народу на улицах осталось уже мало, и можно было идти без боязни на кого-нибудь наткнуться.
— Потому что объяснять слишком долго, — ответил киммериец. Историю всех своих похождений в Айодхье по его прикидкам он сумел бы изложить самое меньшее за два колокола.
— Но сколько-то времени у нас есть в запасе, — не сдавался Бернеш.
— Мертвого уболтаешь, — подвел итог всем просьбам подчиненного северянин. — Все равно, не отстанешь. Спрашивай: что успею, то расскажу.
— Надеюсь, после дома с секретами, — сказал Бернеш, — у нас будет и время, и возможность поговорить поподробнее… Сейчас подумаю, что больше всего хочу узнать. Вот! Сотник, какая связь между твоим назначением и помешательством Хамара?
Такого вопроса киммериец никак не ожидал. Ему даже и в голову не приходило, что кто-то может попытаться связать его, Конана, назначение с тем, что Хамар в Айодхье сошел с ума и принялся резать браминов.
— Какая еще связь?! — заявил Конан.
— Есть два факта, — принялся объяснять бастард, очень спокойно отреагировавший на возмущение киммерийца. — Первый: тебя послали в Вендию с какой-то неизвестной мне целью, для решения задачи, которая важна ни много, ни мало для благополучия всего Турана. Поверь, увидеть северянина во главе сотни почетного сопровождения для вендийцев было настоящим шоком. У империи должны были быть веские основания, чтобы подставить свой престиж под такой удар.
Конан подумал, насколько же хитро поступил Илдиз. Даже его собственные десятники считали, что северянин должен был сотворить в Вендии нечто весьма и весьма значимое. Что творилось в головах у вендийцев, было совсем сложно представить. В такой ситуации те, кто замышлял недоброе против Турана, просто не могли не проявить себя.
И они себя проявили. Тот же Сатти, скорее всего, погиб именно из-за того, что взял к себе в компаньоны загадочного туранского сотника.
Только теперь непонятно было, что делать с этими проявившими себя врагами. В отличие от окружающих, киммериец понимал, что он знает и может очень мало.