— Мой принц, вы опечалены? — пропела прекрасная Янью.
Чжи Янью была третьей кандидаткой на Отбор, прибывшей в столицу, после Сюин и Айминь. И почти сразу после своего прибытия она стала завсегдатаем дворца Яньву. Насколько знал Веймин, первоначально клан Чжи не планировал спешить со ставкой на одного из принцев. Но смерть Сяолуна заставила их изменить планы.
Клан Чжи не желал поддерживать братоубийцу.
— Разве явление Короны Семи Слез — не свидетельство вашей избранности? — продолжила она.
— Несомненно, — ответил Веймин, хотя сам был уверен в этом в лучшем случае наполовину, — Но меня беспокоит мой брат. Отправившись исполнять волю отца, он может отдать своим людям приказ сеять хаос и беспорядки в столице, чтобы подорвать мою репутацию.
— Если вас это так беспокоит, — отметила Янью, — То быть может, мой принц, вам стоит доверить мне следить за вашими делами в вашей отсутствие?
Фраза «Как и подобает примерной жене» не звучала, но подразумевалась. Медленно, исподволь заклинательница хотела приучить принца думать о ней как о своей супруге.
Вот только она не знала, что своей королевой Веймин видел совсем другую даму.
— Не стоит давать поводы к ненужным слухам, барышня Чжи, — ответил он, — Это может навлечь на вас агрессию со стороны других Великих Кланов.
— Вы мудры и заботливы, Ваше Высочество, — поклонилась девушка.
— Если вы желаете помочь мне стать наследным принцем, — продолжил Веймин, — То лучше сделайте для меня кое-что другое.
В красноватых глазах девушки зажглась искорка интереса.
— Все, что пожелаете, Ваше Высочество.
— Я хочу, чтобы в мое отсутствие вы выведали планы клана Лаошу, — сказал Веймин, — Я знаю, что Лаошу Айминь присматривается к моему брату, но при этом избегает встречи с ним. Я хочу знать, что они задумали. Друзья они нам или враги. Особенно учитывая их давнюю вражду с кланом Цзао, вернейшими слугами Его Величества... Я опасаюсь, не ждет ли нас повторение истории с мятежом Фен. Говорят, что вы с Лаошу Айминь близкие подруги...
— Слухи преувеличивают, — дипломатично заметила Янью, — У Айминь нет настоящих подруг. Но ради вашей благосклонности я постараюсь выяснить все, что смогу, Ваше Высочество.
— Надеюсь на это.
Глава 3. Дым
С трепетом в душе Дан смотрел на оскаленную морду возвышавшегося над ним черного чудовища. В карих глазах отражались насмешка и превосходство; с каждым мгновением приближаться к огромному зверю было все страшнее.
— Спокойно, — вслух сказал юноша, — Не бойся.
Вороной конь оскорбленно заржал, мол, «Я боюсь? Ты серьезно подумал, прежде чем это сказать?».
— И нечего ржать, — поморщился Дан, — Я не тебе, я себе.
С самого момента попадания в этот мир его основным средством перемещения на дальние расстояния служила карета, — тряская, неудобная, но в целом, привычная и несильно отличающаяся от обычного автотранспорта. Успел он оценить в деле и паланкин, хотя пристрастия местной знати к этой штуке так и не понял. Но вот ездить верхом ему доводилось примерно столько же раз в жизни, сколько среднестатическому жителю Москвы двадцать первого века.
То есть, ни разу.
Чжуй, любимый конь принца Лиминя, благосклонно принял предложенную морковь и снисходительно фыркнул, мол, живи пока. Сочтя это за первый успех, Даниил осторожно обошел его слева. Выдающаяся ловкость заклинательского тела позволила ему относительно легко перекинуть ногу и попасть в стремя, но конь, кажется, заметил его неуверенность, — и явно намеренно сделал несколько шагов.
— Стоять, животное! — отчаянно крикнул Дан, стараясь балансировать на спине зверя.
Конь насмешливо фыркнул, но все же остановился. Дан поспешил выровняться.
— Понимаешь меня, да? Я знаю, что наездник из меня тот еще. Но мы сейчас повязаны. Понимаешь меня?
Чжуй чуть повернул голову, выразительно покосившись одним глазом.
Так выразительно, что Даниил сразу понял намек.
— На морковь, вымогатель. А теперь осторожненько — вперед.
Наклонив корпус вперед, юноша слегка сжал бока коня коленями.
И тот, будто этого и ждал, сорвался с места в карьер.
— Стой!
Три круга сделал вороной конь по внутреннему двору дворца Чиньчжу, затем резко остановился и в довершение встал на дыбы. Однако Дан был к этому готов; он уже усвоил главный принцип этого мира. Не дай себя сбросить, удержись в седле — и только тогда тебя признают.